╚Политико-географический центр╩ и ╚периферия╩ России: этнологическое исследование проблемы

(наброски неопубликованной статьи)

Мичурин В.А.

Опубликовано // Мичурин В.А. Теория этногенеза и будущее России. СПб Гу, СПб, 2008.

┘Теория этногенеза, созданная Л.Н. Гумилевым, получила в последнее время достаточно широкую известность. Имя ученого у всех на слуху, введенными им в научный оборот терминами ╚пассионарность╩, ╚суперэтнос╩ и т.д. пестрят публикации самой разной направленности. В то же время, в сознании научной общественности идеи Л.Н. Гумилева адаптированы явно недостаточно: обсуждению (причем эмоциональному, а не научному) подвергались лишь отдельные их стороны, тогда как основы теории этногенеза не анализируются.

Тем временем, ряд положений теории Л.Н. Гумилева подтверждается на практике, послужив основой для прикладных исследований [1] [2] [3]┘ Оказалось, что изучение этнодемографических процессов, протекающих в этнических популяциях различного масштаба (русские нечерноземной зоны Российской Федерации, малые народы Севера, отдельные субэтносы русского этноса) невозможно без учета таких выявленных Л.Н.Гумилевым явлений, как ╚пассионарность╩, ╚субпассионарность╩ и ╚стереотип поведения╩.

Однако попытки применить теорию этногенеза для изучения политических реалий пока что носили явно дилетантский и не убедительный характер. Некоторые подходы к данной теме наметил сам Л.Н. Гумилев в статье вышедшей в соавторстве с В.Ю.Ермолаевым [1]. Наша задача √ показать на примере конкретной темы, как велика роль закономерностей этногенеза в долго идущих политических процессах, определяющих жизнь наций и государств.

В работах А.Н.Журавлева рассматривалась диффузия политических нововведений в России как пространственный процесс. При этом отмечалось, что проживающее на территории население (автором рассматривалась Псковская область) реагирует на любую политическую инновацию неоднородно. Для нашей темы важно, что автором выделялись отличные друг от друга этнополитические типы (русский и сету-эстонский) и, что особенно существенно, четкие различия в реагировании на инновации в ╚центре╩ (крупные города, административно-культурные центры) и на ╚периферии╩ (мелкие населенные пункты, сельская местность), ╚Центр╩ реагирует на нововведения гораздо быстрее и интенсивнее, чем ╚периферия╩. Заметим, что по сравнению, скажем, с Москвой, вся Псковская область играет роль ╚периферии╩.

Мы пришли к важной теме: что такое вообще в политике понятия ╚центра╩, ╚столицы╩ и ╚провинции╩, ╚глуши╩, ╚периферии╩ ? Со времен победы прогрессистского типа сознания всеми и повсеместно подразумевается, что ╚провинциализм╩ связан с отсталостью и консерватизмом. Термин ╚Вандея╩, означающий бунт глухой крестьянской провинции против идущей из Парижа революции, превратился в своего рода архетип политического мышления. Эти взгляды, безусловно, отражают реальность и основываются на многочисленных фактах. Нам лишь кажется необъективной и предвзятой интерпретация этих фактов, основанная на противопоставлении ╚света╩ и ╚провинциальной тьмы╩. Ведь возможен и противоположный взгляд, согласно которому провинция является хранителем ценных этнических и культурных традиций, подвергающихся ускоренной эрозии в центре.

Однако, нас интересуют не идеологические позиции и оценки, а реальность. А в реальности мы действительно наблюдаем территориальную неоднородность политических процессов, близкую к описанной схеме ╚центр-периферия╩. Причем, согласно этой схеме строятся не только политические, но и более четко интерпретируемые этнодемографические процессы, что мы покажем ниже.

Л.Н.Гумилев на основе огромного исторического материала установил, что активность (пассионарность) людей меняется согласно четким закономерностям этногенеза. Пассионарностью как чертой конституции определяются все виды активности человека, в том числе политическая.