|
Геополитические заметки по русской историиП.Н. Савицкий Впервые опубликовано в 1928. I. Джучиев улус и РоссияВ ряду политических образований, существовавших на пространстве Старого Света и обнимавших ту или иную часть нынешней территории России (СССР), Российская империя XVIII-XX вв. занимает, в отношении территориального протяжения, промежуточное место между Монгольской державой в ее целом и той частью этой державы, которая называлась Джучиевым улусом (кипчакско-русский улус). Российская империя ни в один период своего существования не достигала размеров Великой Монгольской державы, охватывающей почти целиком ойкумену (монголосферу), включая Корею, Китай, нынешний Индокитай, часть передней Индии, весь Иран и значительную часть так называемой "передней Азии". Но Российская империя - больше Джучиева улуса. Правда, Галицкие земли, находившиеся под властью Золотой Орды (Джучиева улуса), не входили в состав Российской империи, как не входят в пределы СССР. Нужно от метить и то обстоятельство, что золотоордынское политическое влияние на Балканах (Болгария, Сербия) и в Молдавии в течение некоторого времени имело более оформленный вид, чем имело его когда бы то ни было в этих местах русское влияние (однако и русское влияние бывало здесь временами достаточно сильно). За то на западных и северо-западных пределах нынешней доуральско-русской (западно-евразийской) равнины русская власть про никла так далеко на запад и северо-запад" как никогда не проникало золотоордьшское влияние (Прибалтика, в частности Финляндия, Эстляндия и Лифляндия, затем - Литва и Польша). В этих местах русские войска исходили, и русская власть охваты вала многие территории, где никогда не бывали монголы [+1]. Это относится также ко всему крайнему северу Евразии (хотя, на пример, Якутия при Кубилае [Хубилае] не только принадлежала Монгольской державе, но была "просвещаема" и хозяйственно организуема монгольской властью). Освоение севера осталось в силе и в нынешнем СССР. Что же касается упомянутых выше северо-западных и западных земель, не входивших в состав Монгольской державы, то они почти целиком отпали в течение 1915-1920 годов. Однако факт существования в устье Невы та кого (созданного Империей) центра, как Петербург - Петроград - Ленинград, создает для СССР в Прибалтике существенно иную конъюнктуру, чем та, с которой должна была считаться в этих местах монгольская власть. Если учесть место России в Прибалтике в XVII-XIX вв. и в начале XX в., то пред нами раскроется одна из немногих сторон геополитического положения Российской империи, которая не имеет прямых аналогов в истории монголов [+2]. Русский Балтийский флот временами являлся существенным политическим фактором. Монголы на Балтийском море флота не имели вовсе [+3]. Также на восток Российская империя проникла далее, чем распространялся Джучиев улус (еще в XVII в. Русское государство перешло через Енисей и распространилось до Тихого океана; Джучиев улус в этом направлении не шел дальше Алтая; Монгольская же держава, в ее целом, охватывала эти места). То же наблюдается и на юго-востоке; во второй половине XIX в. Россия овладела предгорным и горным Туркестаном, в свое время остававшимся вне Джучиева улуса. Огромный круг земель является общим Российской империи и Джучиеву улусу. Мы подразумеваем основное протяжение евразийских низменностей-равнин (нынешней доуральско-русской, западно-сибирской и туркестанской). (Сюда же относятся прилегающие части Кавказа.) Основная территория Джучиева улуса составляет основную часть территории новейшего Русского государства. Подобно державе императоров всероссийских и власти правящих органов нынешнего СССР, власть золотоордынских ханов охватывала одновременно: бассейны Дона и Волги (в их полном составе), Киев, Смоленск, Новгород и Устюг, побережья Аральского моря (тогдашний Узбекистан) и степи позднейших Тобольской и Томской губерний [+4]. С геополитической точки зрения является незыблемо обоснованным то введение истории Золотой Орды в рамки русской истории, которое производит Г. В. Вернадский [+5]. Даже элементарное изложение русской истории должно отныне знакомить с об разами тех царей и тех темников, в деятельности которых выразились в свое время геополитические и хозяйственные тяготения, приведшие в Новое время к созданию великого Русского государства и в настоящее время являющиеся основой существования СССР. Имена этих царей и темников должны явиться одним из символов трактовки евразийских низменностей-равнин и прилегающих к ним стран, как "связной площади", как геополитического единства. Не нужно забывать, что и в смысле экономическом золотоордынская власть имела дело с (применительным к условиям того времени) использованием хозяйственных ресурсов тех самых территорий, которые в настоящее время являются поприщем экономической деятельности народов России-Евразии. К настоящему моменту нет сомнений, что это использование было многосторонним. Как выражается В. В. Бартольд, в терминах старой географии "доказано, что, несмотря на произведенные монголами опустошения, первое время существования Монгольской империи было временем экономического и культурного расцвета для всех областей, которые могли воспользоваться последствиями широко развившейся при монголах кара ванной торговли и более тесного, чем когда-либо прежде и после, культурного общения между западной и восточной Азией" (Бартольд В. В. История изучения Востока в Европе и России. Л., 1926. - Прим. ред.). ...Пришедшие к процветанию (а отчасти возникшие) в течение XVIII-XIX вв. русские города Причерноморья, а также среднего и нижнего Поволжья представляются, в широкой исторической перспективе, воспроизведением и возрождением располагавшихся в тех же местах культурно-юродских центров золотоордынской эпохи (Сарай, золотоордынские центры в Крыму). В Поволжье "остатки домов с облицовкой мрамором и изразцами, водопроводы, надгробия, куски серебряной утвари, парча, венецианское стекло выступают свидетелями о жизни татарских культурных средоточии XIII-XIV вв. и ...их отношений с другими народами Востока и Запада" [+6]. Ряд золотоордынских царей и темников XIII-XIV столетий в их качестве распорядителей судьбами евразийских низменностей-равнин может и должен быть сопоставляем с образами русских императоров, императриц и полководцев XVIII-XX веков [+7]. И если среди последних мы видим много значительных и одаренных фигур, то немало их и среди первых: назовем "властного и сурового правителя" Беркая, "победителя греков" темника Ногая (правителя Причерноморья: 1266-1299), "правосудного и расположенного к людям добра всякого вероисповедания", в то же время "властного и сильного" хана Тохту (1291-1313), великого Узбека (1313-1341), Джанибека (1342-1357), при котором была "большая льгота" русской земле, и пр. Нужно отдать должное дому Джучи и монгольской военной среде. Ряд администраторов и полководцев, выдвинувшихся в истории Золотой Орды в течение одного столетия (от середины ХIII по середину XIV в.: "великое столетие" Золотой Орды!), может поспорить с любым таким рядом в истории других народов и стран, особенно если мы вспомним, что Золотая Орда есть только часть того целого, в центре и других частях которого действовали и Чингис, и его полководцы, и последующие великие ханы XIII в., среди которых немало крупных фигур [+8]. Для русского человека изучение истории этих людей очень интересно. В частности, деятели Золотой Орды соприкасались со многими геополитическими сочетаниями, которые и в настоящее время остаются в силе для России-Евразии (например, отношение к Балканским странам и Польше). Около них скрещивались религиозные принципы (православие, мусульманство, шаманизм), которые и сейчас действенны в евразийском мире [+9]... Сила золотоордынской государственной традиции не была исчерпана в "великое столетие" Золотой Орды (от середины XIII по середину XIV в.). Крупным фактом является двукратное "воз рождение" государственно-политической традиции Золотой Орды. Первое из них можно назвать тохтамышо-едигеевым, или тимуровым, возрождением (конец XIV - начало XV в.), второе - менглигиреевым, или крымско-османским (XV-XVIII вв.). II. Русь и Литва"Замятая великая" в Орде (конец 1350-х и 1360-е гг.) есть факт чрезвычайно значительный в геополитической истории Евразии. Именно в этот момент крайний юго-западный угол Евразии вышел из-под золотоордынской власти (процесс, который начался еще в конце 1330-х гг., когда Болеслав Тройденович за хватил Галич): степи между Днепром и Днестром заняло Литовско-Русское государство, между Днестром и Дунаем - Молдавия... Когда в 1362 г. Ольгерд разбил подольских татарских князей, остатки татар частью ушли в Крым и за Дунай (в Добруджу), частью подчинились Литве. С этого момента у Литовско-Русского государства появились служилые татары, которым, на условиях несения военной службы, были уступлены земли в Причерноморье, так же как на столетие позднее, на тех же условиях, Василием Васильевичем были даны татарскому царевичу Касиму земли на Оке (Мещерский городок). Это последнее событие оказалось "делающим эпоху". Касимовское царство многим способствовало переключению внутриевразийских объединительных тенденций с монголо-татарских владений на московского царя. Появление же служилых татар в Литовском государстве не повлекло за собой крупных последствий; и та благоприятная для Литвы (и стоявшей за ней Польши) геополитическая конъюнктура, которая была создана в западном отрезке евразийских степей Ольгердом и Витовтом, к XVI в. была ликвидирована выступлением новых татарских и турецких сил... Иначе говоря, Москва оказалась годным объединительным центром в евразийской государственной системе. Литва-Польша таким центром не оказалась [+10]. Здесь намечается граница двух исторических миров: одного - определяемого сложным сочетанием византийских и монгольских традиций, все глубже перерабатываемых и все полнее перекрываемых новым, из-под спуда бьющим началом русскости; другого - определяемого началом латинства (мира, в котором самые отрицания латинства соотносительны латинству и тем самым зависимы от него). Это есть первое и приблизительное определение Евразии и Европы как особых исторических миров [+11]. Процесс русской истории может быть определен как процесс создания России-Евразии как целостного месторазвития. Объединительным узлом в этом процессе сделалась та историческая среда, где налегли друг на друга и сопряглись друг с другом слои духовно-культурного византийского и государственно-военного монгольского влияния. Это есть историческая среда верхневолжской Руси XIII-XV вв., намечаемая именами князей от Александра Невского до Василия Васильевича (и далее), владык - от митрополита Кирилла (духовного отца Александра) до митрополита Ионы (духовного отца Василия)... Здесь неизменно были сильны полученные от Византии культурные начала, и эта же среда сначала принуждена была пойти, а затем волею пошла, и плодотворно прошла татарскую школу... Месторазвитием этой среды было то священное для каждого русского междуречье между верхней Волгой и Окой, междуречье, где и последующие века оставили свои наиболее замечательные памятники, междуречье соборов, кремлей и монастырей, мощная антенна русских энергий... Именно отсюда развертывалась нить собирания и византийского, и монгольского наследства. Здесь наиболее ярко выразилась "русскость". А из всех православных стран именно эта область оставалась пока что независимой от латинства и ему недоступной, несмотря на постоянные попытки воинствующего латинства подчинить Москву своей власти. Бывали моменты, когда и в Иерусалиме и в Константинополе сидели латинские патриархи. Но никогда доселе латинский патриарх не сидел в Москве. Также, например, в области зодческой эта среда отмечена наименьшей представленностью храмово-строительных типов, свойственных Западу ("базиличная схема"), и наибольшим своеобразием типов, в то время, как, например, на Ближнем Востоке базиличная схема представлена значительным числом примеров. Здесь она является одной из исконных схем храмостроительства, что сближает зодчество Ближнего Востока с зодчеством Запада. Но это есть уже вопрос географии зодчества, и его мы оставляем в стороне... Отклонения государственной литовской линии от подчинения целям латинства были только временными отклонениями. Основной урок, который русское сознание выводит из истории Литовской Руси, есть свидетельство того, что русскость несовместима с латинством. Насколько, казалось, условия Литовской Руси XIII-XV вв. были благоприятней для раз вития русской культуры, чем условия Московской Руси: отсутствие монгольского ига, преемственность развития государственно-правовых норм, возможность сношений с Западом [+12]. И что же мы видим: вместо расцвета постепенную потерю русской культурой наиболее ценных кадров культурного возглавления, захирение и занудание, завершающееся тем, что, например, к концу XVII в. (а именно в 1697 г.) для больших территорий, занятых русским на селением, "польский язык был признан языком государственным и русский был изгнан из официальных актов" [+13]. Литовско-русская государственность неуклонно переходила в польско-литовскую, а затем и просто в польскую государственность (конституция 1791 г.). Поразителен контраст между судьбами русской культуры, с одной стороны, в условиях монгольского и, с другой стороны, литовско-польского владычества. В условиях первого был подготовлен культурный расцвет Московской Руси XV-XVI веков. В условиях второго культура русского племени, попавшего под литовско-польскую власть, в конце концов почти исчезла с поверхности исторической жизни. Русскость оказалась несовместимой с латинством, а латинство, в свою очередь, оказалось несовместимым с осуществлением объединительной роли в пределах евразийского мира [+14]. Этот исторический итог, выводимый из рассмотрения судеб литовского и польского государства, не препятствует признанию значительности той геополитической конъюнктуры, при которой течение Днепра от истоков до устья было в руках единой литовской власти (Витовтова таможня на Днепре, в районе позднейшего Херсона), когда магистраль Днестра была в обладании той же власти [+15], когда литовские войска проникали в позднейшую северную Таврию и на Крымский полуостров (например, в 1397 г.). III. Русь и держава ТимураНовое (после "замятии великой") усиление Орды сказалось в годы правления Мамая и затем, в особенности, при Тохтамыше, а также в период правления Едигея и несколько позже. Было не только приостановлено распадение основного ядра золотоордынской державы (на которое указывало появление в 1360-1370-х гг. независимых владетелей в Мордовской и Болгарской земле), но также и Северо-Восточная Русь, сначала после Куликовской бит вы, а затем после периода фактической независимости 1395-1411 гг. была снова приведена к подчинению. Однако также и в этот период, несмотря на победу на Ворскле, Золотая Орда не вы теснила польско-литовского государства из западно-причерноморских степей. Вытеснение это произошло в период второго "возрождения" золотоордынской государственной традиции, протекавшего в виде укрепления и расширения Крымского ханства... Первому же (только что упомянутому) "возрождению" золотоордынской традиции способствовало возникновение на Среднем Востоке новой мощной монголо-турецкой державы Тимура. В геополитическом отношении держава Тимура уже тем интересна для русских историков, что во всяком случае более поло вины (по пространству) подчинявшихся Тимуру земель вошло в состав позднейшей Российской империи, а ныне входит в пределы СССР, в которых, в свою очередь, эти земли составляют значительную часть территории. Затем: Вовлеченность Руси на периферию Тимуровой державы имеет большое систематическое значение. Вовлеченность эта, сочетаясь с другими историческими фактами, знаменует принадлежность Руси (восточных славян) к тому историческому миру, который именуем миром евразийским. IV. Царства-наследники Золотой ОрдыПроцесс распадения Золотой Орды, остановленный во второй половине XIV в. усилиями Мамая, Тохтамыша и Едигея, возобновился около середины и во второй половине XV века. Одним из первых выделилось Казанское ханство. Его возникновение опиралось на ту традицию государственной самостоятельности, которая была присуща землям бывших волжских болгар (области вокруг места впадения Камы в Волгу). Существование Казанского царства (1455-1552) предварялось много вековым существованием царства волжских болгар (с Х в. - мусульман в своей социальной верхушке), а также правлением Булат-Темира (хана Болгарской земли после "замятии великой"). Этот ряд государственных образований (Болгарское царство - царство Булат-Темира - Казанское) представляет собой политическое знаменование определенного культурного факта. В областях вокруг впадения Камы в Волгу существовала и существует особая культура, которая с течением веков все более окрашивалась в цвета ислама. Эту культуру можно назвать "средневолжской". Изучение этой культуры составляет одну из существенных задач исторического исследования России-Евразии. Наряду с православно-русской именно средневолжская культура представляла собой крупное явление в геополитическом круге Золотой Орды. Исторические известия XIII в. дают основание заключить о некоторой конкуренции между этими культурами в золотоордынской царственной ставке [+16]. Это вы разилось, между прочим, в принятии золотоордынскими царя ми ислама. Впрочем, ислам проникал в царскую ставку не толь ко с севера (со средней Волги), но и с юга. Определенно с севера (из Казани) шел ислам к целому ряду народов Среднего Востока в XVI-XIX вв. (ногаи, башкиры, "казаки"). Основателем независимого Сибирского царства, охватившего северную часть зауральских владений Золотой Орды, явился ишимский хан Ибак (убийца хана Ахмата). История сибирских улусов Золотой Орды являет картину постепенного продвижения татарских поселений и татарских политических центров из пределов степи в пределы лесной зоны. В конце XV и в первые три четверти XVI в. Сибирское царство в значительной мере входило в ту систему государственных образований, которая возникла в результате распадения Золотой Орды и в которой действовало и развивалось также и Московское государство. Также и в это время Уральский хребет не являлся существенным геополитическим рубежом, как не является он существенной географической границей. Зауральские владетели оспаривали у Москвы влияние в Казанском царстве. Уже в конце XVI в. (в период борьбы царя Кучума с московскими воеводами) сибирский царевич Аблай (вместе с "казацким" ханом Ак-Назаром) ходил походом на толь ко что основанный московскими воеводами в башкирских землях город Уфу... В XVI в. история Сибирского царства выдвинула крупную фигуру Кучума. Сперва он был объединителем распавшегося перед тем Сибирского царства. В позднейшие годы в социальной среде зауральских татар, уже затронутой социальным распадом, он вел исключительную по упорству борьбу с распространением московской власти (1582-1598). Вытесненный из частей Сибирского царства, находившихся в пределах лесной зоны, он продолжал борьбу в степной (точнее - лесостепной) части своих владений. Окончательное поражение было нанесено ему на Оби, несколько выше позднейшего Ново-Николаевска (на восточной окраине Барабинской степи). Почти тысяча верст (по прямой) отделяет эти места от Искера, той столицы Кучума, которую брал Ермак (в окрестностях нынешнего Тобольска). От остяцких городков на нижней Оби до Барабинских степей и Башкирии - таков геополитический размах Кучумова царства [+17]... Из числа "царств-наследников" Золотой Орды наиболее значительной исторической судьбой отмечено Крымское ханство. Действительным создателем этого ханства являлся Менгли-Гирей. В конце XV и в начале XVI в. Литовско-Польское государство было оттеснено от Черного моря [+18]. Польско-литовский рубеж отодвинулся к южной границе позднейших Подольской и Киевской губерний, т. е. к пределам лесостепи (луговой степи). Вся позднейшая Херсонская губерния была занята татарами. Нижний Днепр, так же как и нижний Днестр, перешел под власть Крымской Орды. В 1560 г. ногайцы (зависевшие от Крымского ханства) опустошили северную Бессарабию и утвердились в южной (в так называемом Буджаке, степях между нижним Днестром и Дунаем). Таким образом, и эта область из-под власти Молдавии снова перешла под владычество степняков. На востоке подвластные Крыму кочевья захватывали нижнее и среднее течение Донца. Почти все (за исключением земель Запорожской Сечи) пространство ковыльных и полынных степей, лежащих между Доном и низовьями Дуная, оказалось в сфере влияния Крымского ханства [+19]. Единственное обстоятельство, которым умалялось значение этих успехов, - возникновение и укрепление Сечи Запорожской (середина XVI в.) - нужно приписать самоначальной деятельности народных украинско-русских элементов, а не политике литовско-польской власти... Еще более крупным являлся тот факт, что своими набегами крымские ханы в течение XVI-XVIII вв. держали в страхе окраины, а в XVI в. также и центральные области Польско-Литовского и Московского государства [+20]. Еще в XVII в. крымцы хозяйничали на Украине. В начале XVIII в. Слободскую Украину почти каждый год постигал татарский набег. В 1769 г. крымские татары во главе с ханом Крым-Гиреем совершенно неожиданно появились пред стенами крепости св. Елисаветы (позднейший Елизаветград) [+21]) . Встреченные с крепости пушечными выстрелами, татары не решились на штурм, но опустошили окрестности. Татарами было уведено из Елисаветинской провинции более тысячи человек пленных, много скота, сожжено более тысячи домов и т. д. Это было последнее татарское нашествие в русской истории. Нужно предостеречь от суждения по этому выступлению татар о более ранних русско-монгольских и русско-татарских отношениях. Власть золотоордынских царей была регулярной властью, руководствовавшейся весьма широкими религиозными и политическими принципами. Ее нельзя отождествлять и определять хищничеством позднейших татарских набегов... И однако, золотоордынская традиция сказывалась также и в Крымском ханстве (что и дает основание рассматривать усиление Крымского ханства в конце XV - начале XVI в. как второе "возрождение" золотоордынской государственной традиции). И не только в том отношении, что "крымский юрт" был основан выходцами из Золотой Орды, сохранившими об этом воспоминание, но и в смысле под держания действительной традиции кочевого государства (в том числе родового устройства) [+22]. В геополитическом смысле Крымское ханство в значительной мере восстановило юго-западную границу владений Золотой Орды. Поучительно соотношение Крымского ханства и Турецкой (Османской) империи. Принужденное признать над собой власть Османской империи. Крымское ханство получило опору в существовании этой империи. С турками крымских татар соединял религиозный момент (мусульманство) и момент племенной (общие турецко-татарские корни); различал признак "месторазвития". Турецкая империя явилась наследницей Византии и усвоила себе "вокруг - цареградское" (в широком смысле) месторазвитие, т. е. северо-восточную (отчасти же восточную и южную) часть Средиземноморья. Крымское ханство являлось наследником Золотой Орды и занимало юго-западную окраину Евразии. Именно началом "месторазвития" определяется "свое лицо" Крымского ханства в составе Турецкой империи. Османская империя удерживала элементы византийской культуры. Крымское ханство хранило степную (кочевую) традицию. Выражая логику месторазвития, Турция, в геополитическом отношении, установила то же соотношение с Крымским ханством, которое в свое время устанавливали греки в отношении скифов и генуэзцы - в отношении Золотой Орды: заняла побережья. Занятые турками пункты побережья являли геополитический аналог греческим и генуэзским колониям и факториям... История Золотой Орды не только входит
весьма существенной главой в историю
Евразии, но входит также в историю Рос сии.
Под пеленой Золотой Орды возрастало
Русское государство. Этого нельзя сказать
про Крымское ханство. Крымское ханство было
одним из важнейших соперников Московского
государства (и даже Российской империи) в
собирании рассыпавшихся улусов бывшей
Золотой Орды. Этим положением и
определяется, главным образом, отношение
истории Крымского ханства к русской
истории и систематическое место этого
ханства в общей рамке евразийской истории [+23]): V. Защита Руси от степи и ЗападаКрымские набеги в пределы Московского государства начались не сразу после образования Крымского ханства... Это время (конец XV - начало XVI в.) было вообще знаменательным временем в истории Москвы и Руси; одинаково в смысле политических и в смысле культурных достижений. В это время воз никла теория Руси Нового Израиля, имевшая исключительно большое значение в московском культурно-государственном мировоззрении XVI-XVII веков. Тогда же созданием кремлевских соборов (Успенского, Благовещенского, Архангельского) было "резюмировано" все предшествовавшее развитие русского храмоздательства (и внесен ряд новых мотивов). Этим, в свою очередь, было подготовлено возникновение (около 1530 г.) на московской почве своеобразного типа кирпично-каменных шатровых церквей (оригинальнейшего проявления русского архитектурного гения). Как раз в эти годы в заволжских лесах подвизался один из замечательнейших русских подвижников - Нил Сорский. К концу XV в. с ясностью выступили основные черты геополитического положения Москвы, существенные для хода ее истории. Значительную часть нынешней доуральской России занимает "треугольник" смешанных лесов (где произрастают т. н. широколиственные породы: дуб, липа, клен и пр.) с вершиной на востоке (на Волге между Нижним Новгородом и Казанью) и основанием на западе (приблизительно по линии: устье Невы - Киев). Из числа лесных местностей именно области смешанных лесов наиболее пригодны для распашки. Москва расположена на "оси" этого треугольника. К западу от Москвы область смешанных лесов расширяется. Область эта по природе своей наиболее близка (из числа русских земель) к европейским условиям. Она и есть путь от Москвы на запад и с запада к Москве. От Москвы же на северо-восток и от нее же на юго-восток лежат области по при роде своей существенно "внеевропейские". В ботанико-географическом расположении Москвы явственно выступают черты ее положения в "междуречье". Угол, образуемый Волгой и Окой, перед их слиянием у Нижнего Новгорода, отвечает приблизительно восточной вершине треугольника смешанных лесов: взятый в культуру, треугольник этот есть "лесополевая" область. За Волгой залегает тайга, область хвойных лесов, с представленностью сибирских пород; за Окой залегает лесостепь, в ней дубравы чередуются с "переполяньями"; дальше к югу - Дикое поле. На северо-востоке - заволжские старцы. Там же издавна - промыслы и пути (к Студеному морю и за Камень). На юго-востоке - татары. Скоро, однако. Дикое поле станет превращаться в возделанные поля... Так, между путями с запада, тайгой и тата рами возрастала Москва - в характерном ботанико-географическом узле доуральской России. Опасность Москве грозила то с запада, то с юго-востока. Упором, на котором держалась Москва в моменты опасности, являлся северо-восток. Когда опасность принуждала великого князя покинуть Москву, он уходил собирать войска именно в этом направлении... Опасность с юга (от крымских татар) стала явственна с начала XVI века. Разрыв Москвы с Крымом произошел в 1510-х гг., а еще в 1509 г. великий князь Василий Иванович поставил деревянный город в Туле (на подступах к Москве с юга). В 1525 г. Коломна была взята и разграблена крымским ханом Махмет-Гиреем, и вслед за тем в Коломне был сооружен "очень крепкий каменный город". В 1530 г. был поставлен каменный город в Туле, в 1531 г. - в Зарайске, в 1556 г. - в Серпухове. Это строительство кремлей явным образом сопряжено с повторностью татарских на бегов. Таким образом, создалась "связная линия" кремлей по Оке, остатки которой являются доныне одним из примечательных памятников древнерусского фортификационного искусства (еще в 1508 г. был укреплен каменной стеной Нижний Новгород). "Связные линии" укреплений, которые воздвигаются с целью не пропустить противника за определенную черту, нужно отличать от "опорных пунктов", т. е. изолированных укрепленных мест, призванных служить убежищем в моменты опасности. Приокская линия кремлей вместе с линией древних каменных крепостей по северо-западной и западной границе (Старая Ладога, так же Новгород, Копорье, Иван-город на Нарове, Псков, также Порхов, Остров, Смоленск, Можайск, также Дмитров) исчерпывают группу древнерусских крепостей, собранных в более или менее "связные" линии [+25]. Помимо них, как вехами, обставлены кремлями две основные артерии, по которым шло распространение русской власти соответственно на юго-восток и восток. Мы подразумеваем артерию Волги, с Казанским и Астраханским кремлем, и артерию Туры и Тобола, с кремлями Верхотурья и Тобольска. Так изобразимо в виде системы расположение каменных кремлей, этих важнейших укрепленных пунктов Московского государства [+26]. Деревянные города и остроги были разбросаны по всей территории государства. Ни один из них не сохранился до настоящего времени (остатки Якутского острога в Зауралье разобраны в революционные годы). В моменты напряженной опасности, когда неприятель проникал в глубь страны или возникла гражданская война, в качестве укрепленных пунктов ("городов") выступали монастыри [+27]. Кроме общеизвестной защиты Троиые-Сергиевой лавры в Смутное время, в качестве примеров можно назвать защиту Тихвинского Большого монастыря от шведов в 1613 г., защиту Макарьевского Желтоводского монастыря (на Волге, к востоку от Нижнего) в 1670 г. от разинского атамана Максима Осипова, защиту Далматова монастыря (в Зауралье, на р. Исети) в 1774 г. от пугачевцев и пр. В допетровской царской России из числа образований, существовавших в пределах государства, монастыри являлись, пожалуй, наиболее автономными (в отношении царской власти). Монастыри вели защиту в те моменты и в тех местах, где царской власти не существовало (случай Троице-Сергиевой лавры в Смутное время, Макарьевского монастыря в 1670 г.). Монастырь мог отстаивать себя силой оружия в случае, если монастырские старцы не были согласны с решением высшей церковной и государственной власти (защита Соловецкого монастыря в 1668-1676 гг.)... На пространстве волжско-окского междуречья, а также к северу от него (а отчасти и к югу, в том числе на Левобережной Украине) можно назвать десятки монастырей, стены которых, относящиеся по преимуществу к XVII в., являются весьма внушительными сооружениями [+28]... В меньшем числе также XVI в., с одной стороны, и XVIII - с другой, оставили образцы подобных сооружений... VI. Проникновение России в степь и пустыниРазителен контраст между постоянной укрепленностью западной русской границы и перемещающимся существованием (и несуществованием) других укрепленных линий. Западная русская граница то продвигалась к западу, то отходила к востоку, но в любом своем положении оставалась укрепленной. В этом отношении особенно поучительна история укреплений Псковской земли, которой в течение четырех столетий (от XIII по XVII) приходилось выносить на своих плечах дело защиты от натиска с запада. Непрерывный исторический ряд ведет в городе Пскове от Довмонтовой стены ХШ в. (ядро псковских укреплений) к стенам "Большого города", построенным в XV в., к земляным укреплениям, которые воздвигал у Пскова царь Петр в начале XVIII века. В этом же ряду помещаются другие (отчасти упомянутые выше) кремли и древние крепости западного и северо-западного рубежа; находятся в этом ряду и прочие укрепления, которые сооружал Петр [+29]), и Дрисский укрепленный лагерь, в котором одно время полагали защищаться от Наполеона, и те крепости, которые строились на западной границе при Николае I (Бобруйск, Киев, крепости Царства Польского и пр.), и те, которые воздвигались в конце XIX - начале XX века... Восточным аналогом постоянной укрепленное западнорусского рубежа является Великая китайская стена на границе внутреннего Китая с Монголией (стена эта построена задолго до появления Руси на исторической сцене). На пространстве же между Великой китайской стеной и западной русской границей укрепленные линии то существовали, то не существовали вовсе. В Доуралье их не было до времен Владимира Святого; каждое из государств-соперников этого времени (Русь и хазары) могло надеяться на полное одоление и едва ли нуждалось в оборонительных линиях [+30]. После по явления печенегов "Владимир должен был строить целую систему укреплений, насыпать валы, рубить города". С этого времени начинается эпоха "противостепных" (для защиты от печенегов, а затем от половцев) укрепленных линий. История их в особенности тесно связана с историей Переяславского княжества [+31]) (в 1089 г. Переяславль был обнесен каменной стеной). По типу эти укреп ленные линии должны были напоминать позднейшую (московскую) "засечную черту" XVI - XVII веков. Проходя, подобно последней, по лесостепи (в пределах которой находилось Переяславское княжество), укрепленные линии Х-XIII вв. опирались, в определенной части своего протяжения, на лесные массивы. Так, лесной массив по р. Трубежу прикрывал Переяславль с севера. Укрепленные линии Переяславского княжества относились к типу укрепленных линий в пределах лесостепи. Первая эпоха существования русских противостепных укрепленных линий закончилась в XIII веке. В 1239 г. был разрушен Батыем (и на несколько веков сошел с исторической сцены) Переяславль. В 1260 г. по приказу Берке баскак Бурундай принудил Даниила Галицкого срыть укрепления галицких городов [+32]. Монгольская власть стерла укрепленные линии на пространстве от западной русской границы до Великой китайской стены и самую китайскую стену сделала ненужной, так как подчинила своей власти также и внутренний Китай [+33]. Это положение оставалось в силе более века. Великая китайская стена снова получила реальное значение после изгнания монголов из Китая в 1368 году. В Доуралье иных укрепленных линий, кроме линии западной границы (главным образом в новгородских и псковских пределах), не существовало и в XV веке. Мы указывали на геополитическое своеобразие того момента русской истории (княжение Ивана III), когда Московская Русь уже освободилась от татарского (золотоордынского) ига, но еще не должна была защищаться от татарских (крымских) набегов. Мы говорили о приступе к постройке укреплений в княжение Василия Ивановича. В это время начиналась вторая эпоха существования русских противостепных укрепленных линий (в качестве первой принимаем время Х-XIII вв.). Эта эпоха распадается на несколько периодов. 1. Период укрепленных линий в пределах лесостепи (XVI-XVII вв.). Сюда относится "засечная черта" XVI в., Белгородская, Тамбовская и Симбирская черта XVII в., "Закамская" черта того же времени, шедшая от с. Белый Яр (на Волге, против Сенгилея) к г. Мензелинску (на р. Икс); Сызранская черта 1684 г. - от р. Суры к селу Усолье (на Волге, в Жигулевских горах); черта, про веденная в самом конце XVII в. от основанного тогда же г. Петровска (позднейшей Саратовской губ.) к г. Воронежу (входившему в состав Белгородской черты), и т. д. Все эти "черты" проходи ли по лесным местностям, перемежавшимся с "переполяньями". Поляны укреплялись особенно тщательно, здесь ставились сто рожи, сооружались "тарасные валы", помещались "надолбы". Сызранская и Петровская черты (конец XVII в.) проходили по южной окраине лесостепи. И в этот период (XVI-XVII вв.) московская власть располагала отдельными "опорными пунктами", находившимися в более южных пределах, чем пределы лесостепи. Эти опорные пункты располагались на значительных водных артериях. Как известно, с середины XVI в. Москве принадлежала Астрахань, находящаяся в пределах пустыни (т. е. южнее не только луговой, но также ковыльной и полынной степи). Для Поволжья и Подонья можно назвать несколько подобных примеров [+34]. Размещение укрепленных пунктов на водных артериях "предваряет" общую эволюцию. Сюда относится построение Царевборисова (конец XVI в.) в пределах ковыльной степи, недалеко от места впадения р. Оскол в Донец. Царевборисов опирался на артерию Оскола (по которому с севера сплавлялись снаряжение и припасы)... В Смутное время Царевборисов пришел в запустение. 2. Период укрепленных линий в пределах
ковыльной и полынной степи. Засеки теряют
значение (лесов нет). Основным является
устройство укреплений, форпостов, пикетов и
"маяков" на недалеком друг от друга
расстоянии... Энергичное строительство
укрепленных линий в пределах ковыльных и
полынных степей Доуралья начинается в 1730-х
гг. (при Анне Иоанновне). Это строительство
предваряется устройством в 1720 г. Иртышской
линии в Зауралье (вдоль течения Иртыша,
между Усть-Каменогорском и Омском).
Иртышская линия выходит из пределов
лесостепи и проникает в более южные степи [+35].
Устройство Иртышской линии представляет
собою характерный случай "предварения
эволюции" укрепленными линиями вдоль
водных путей. Сооруженные на несколько
десятилетий позднее, вдали от крупных
водных артерий, западносибирские
укрепленные линии 1737 и 1752 гг. проходили все
еще в пределах лесостепи. Обе, пересекая
водоразделы, тянулись от Иртыша к Тоболу.
Линия 1737 г. окаймляла северные пределы
ишимских степей; линия 1752 г. (т. н. "горькая")
пролегала по прямой (совпадавшей
приблизительно с 55╟ северной широты) от
Омска на Иртыше к станице Звериноголовской
на Тоболе. В Доуралье при Анне Ивановне и
позднее были сооружены нижеследующие
укрепленные линии, углублявшиеся в
ковыльную (а отчасти в полынную) степь: 3. Наконец, в 1840-х гг. вместе с подавлением
киргизского ("казацкого") восстания,
руководимого султаном Кенесары (убит в 1847 г.),
наступил третий период - период укрепленных
линий в пределах пустыни. В течение 1841-1847 гг.
в Казахстане русской властью было
построено немало укрепленных пунктов.
Некоторые из этих пунктов, вместе с
подходившими к ним линиями пикетов,
находились уже в пределах пустыни (например,
основанный в 1845 г. Иргиз - первоначально "Уральское
укрепление"). В 1847 г. русские вышли из
низовья Сыр-Дарьи (постройка Раимского
укрепления). После взятия ряда кокандских
крепостей в 1850-х гг. была устроена "Сыр-Дарьинская
линия". В то же время русские проникли в
Семиречье и выдвинули свои укрепления к
подножиям Тянь-Шаня. Попытка "сомкнуть"
Сыр-Дарьинскую и Семиреченскую линии
привела к завоеванию Туркестана (1860-1880-е гг.).
И вместо "смычки" двух укреп ленных
линий получилось исчезновение всяких
вообще укреп ленных линий на всем
пространстве - от западной границы до
китайской и от Ледовитого океана до
предгорий Гиндукша. То, что осуществили
монголы в XIII в. (и чего, в частности, добился
Берке, заставив Даниила Галицкого срыть
укрепления) - уничтожение укрепленных линий
на всем пространстве евразийских пустынь и
степей и в прилегающих к ним странах, - это
вновь, после многовекового перерыва,
осуществила императорская русская власть к
концу XIX века. Таким образом, в течение
последнего тысячелетия укрепленность
западной русской границы является
признаком постоянным. На пространстве же
между западной границей и Китайской стеной
существование и несуществование
укрепленных линий сменяют друг друга в
перемежающейся ритмике: В частности, в течение русской истории мы замечаем две обособленные эпохи существования противостепных укрепленных линий: Х-XIII вв. и века XVI-XIX. Примечательно, насколько различны финалы этих эпох. Первая заканчивается уничтожением укрепленных линий в силу покорения Руси степняками. Вторая завершается исчезновением этих линий в силу подчинения степняков России. Видимо, Россия XVI-XIX вв. существен но отлична от Руси Х-XIII веков. Одно из важнейших отличий заключается в том, что Россия XVI-XIX вв. есть Русь, прошедшая татарскую школу [+38]... Конкретные наблюдения над историей
русских укрепленных линий XVI-XIX вв. вкратце
могут быть сведены к нижеследующей схеме: Приведенная схема обнимает историю укрепленных линий в пределах евразийских низменностей-равнин и невысоких горных стран, отделяющих эти равнины друг от друга (Урал и горная страна восточного "Казакстана"). Особую группу составляют русские укрепленные линии, охватывающие горные местности на периферии Евразии. Целью устройства таких линий являлось "замирение" гор. Строительство это получило особое развитие в XVIII и первой половине XIX в., когда русское расширение подо шло вплотную к крупным горным массивам Кавказа и Алтая. Аналогом кавказских "линий" XVIII-XIX вв. является укреп ленная линия в предгорьях Алтая, тянувшаяся от Усть-Каменогорска на Иртыше (где она смыкалась с Иртышской линией) до г. Кузнецка на р. Томи. Эта линия была заложена в 1759 г. и перестроена в 1764 году. Линии этого рода исчезли в третьей четверти XIX в. вместе с "замирением" Кавказа (Алтай был "замирен" значительно ранее)... VII. Единство ЕвразииЕвразия, как географический мир, как бы "предсоздана" для образования единого государства. Но только в конкретном историческом процессе реализуется это единство. К концу XIX в. завершился (в основных чертах) процесс создания России-Евразии как геополитического единства. Чисто географической стороне процесса имеются прообразы в прошлом. Была бы несостоятельной попытка свести культурное со держание процесса к каким бы то ни было известным в истории образцам. В культурном смысле геополитическое единство Евразии обосновывается и единственно может быть обосновано в принципах и формах, применительно к условиям этого времени. В последние годы Россия-Евразия вступила в полосу "мутации" (существенного изменения ряда признаков и свойств). Все исторические ценности и все принятые взгляды подвергаются пере смотру и переоценке. Одни отпадают, другие получают новое обоснование. Нарождается новое. "Мутация" еще не завершилась. И нет сомнения, что создающееся включит в себя (в преобразованном и обновленном виде) многое "старое". "Мутация" не порывает преемственной (генетической) линии, не разрушает традиции. Она только видоизменяет ее. И потому, как было в прошлом, так и остается в настоящем: ключ к пониманию современности в значительной степени лежит в познании историческом. Этим определяется жизненный интерес изучения как внешней рамки, так и внутренних движущих сил исторического процесса России-Евразии.
[+1] . В Ливонии и Литве татары действовали в XVI в. в виде особых отрядов служилых татар в составе московской рати. [+2] . Деятели империи придавали большое значение положению России в Прибалтике. Вспомним хотя бы политику Петра I или Семилетнюю войну (которая сопровождалась занятием Россией ряда прибалтийских провинций Пруссии). [+3] . Также на Черном море Россия XVIII-XIX вв. играла до некоторой степени роль одновременно Золотой Орды и генуэзцев XIII-XIV веков. Что же касается русского Тихоокеанского флота, то судьба этого флота пока что представляется сходной с судьбой тихоокеанского флота Кубилая, Нужно заметить только, что в силу геополитического сложения Великой Монгольской державы Кубилай, опираясь на значительное протяжение населенных и богатых китайских и корейских берегов, имел значительно большие шансы. морской победы над Японией, чем те, на которые могла рассчитывать Россия начала XX века. В войне с Японией русские силы висели буквально на ниточке железной дороги, среди почти совершенной хозяйственной и демографической пустоты. Этим сопоставлением рельефно выявляется легкомыслие руководителей русской внешней политики начала XX века. [+4] . Горная страна в восточной части нынешней Киргизской степи, от р. Имиля на востоке до р. Катала на юго-западе и Нуры на западе, была занята в XIV в. "казацкими" (киргизскими) племенами, входившими в состав Джагатаева улуса (обнимавшего нынешний Туркестан). [+5] . Историю Монгольской державы сближает с
историей Российской империи
геополитическая сторона некоторых военных
операций и походов, соответственно
золотоордынских и русских (в последующем
перечислении руководству емся
исключительно признаком общего
географического рас положения театра
военных действий и направлением движения
воинских сил, не вдаваясь в детальное
географическое сопоставление и оставляя в
стороне все прочие признаки). [+6] . Интересно, что Сарай (мы подразумеваем тот татарский город, развалины которого расположены, около позднейшего Царева; остатки другого значительного поселения находятся у с. Селитренного, верст на 200 ниже по Ахтубе) принадлежит к числу исторических средоточии вех, отмечающих основные "растительно-почвенные" рубежи до-уральской России; как Киев и Великие Болгары помещены на границе леса и степи, так Сарай расположен на рубеже между степью и пустыней, отмечает крайний, в направлении северо-запада, угол распространения внутриконтинентальной пустыни. Подобное географическое расположение столицы Золотой Орды вполне объяснимо: именно зона пустынь являлась основной линией сношений в пределах Великой Монгольской державы, связывала непрерывной сухопутной, относительно удобной магистралью Хан-Балык (столицу Кубилая, нынешний Пекин), недалеко от восточной окраины пустыни, с низовьями Волги. Сарай и поместился в край не западном конце этой оси, и притом на берегу водной артерии (Ахтубы), связанной с Волгой. Волга, в сочетании с при токами, соединяла Сарай с болгарскими ирусскими областями. Близость к месту, где Дон подходит к Волге (Волжско-Донской перешеек), давала Сараю удобные сообщения с юго-западом (Приазовскими, Причерноморскими и более южны ми землями); в сочетании с прочими упомянутыми обстоя тельствами близость эта делала Сарай важным узлом путей. В своем расположении, на западной окраине евразийской пустыни. Сарай "симметричен" Хан-Балыку (помещенному на ее восточной окраине). И как из Хан-Балыка монгольская власть повелевала странами к востоку и юго-востоку от пределов пустыни, так из Сарая золотоордынская власть управляла землями к западу и северо-западу от этих пределов - Вполне понятно также, почему важнейшие татарские средоточия расположены на Ахтубе (протоке более восточном, чем Волга) и притом на восточном берегу: именно отсюда уводит к востоку непрерывное сухопутное пространство, являвшееся, согласно сказанному выше, основной линией сношений Монгольской державы-. Несколько изменяя термины, предложенные автором "Наследия Чингисхана" (И. Р. [Трубецкой Н. С.] Наследие Чингисхана. Берлин. 1922. - Прим.ред.). Можно выразиться так: Сарай расположен у западного предела имеющей широтное простирание внутренне-евразийской "системы пустынь"; расположен в том месте, где к пределам пустыни подходят две из числа важнейших водных артерий Евразии, протекающих, как все почти крупные реки Евразии, в меридиональном на правлении: мы подразумеваем Волгу и Дон. Беря картину в ее более детальных чертах, можно заметить следующее: течение каждой из названных рек, сначала как бы стремящихся к слиянию, поворачивает здесь под прямым углом. Получается четыре отрезка водных путей, ведущих, почти с полной точностью, на четыре стороны света (вверх по Дону - на северо-запад, вверх по Волге - на северо-восток (до Жигулей), вниз по Волге - на юго-восток, вниз по Дону - на юго-запад). [+7] . Ведя переговоры с Персией (после русско-персидской войны начала XIX в.), Ермолов называл себя потомком Чингис хана. Такое происхождение увеличило почтение к нему со стороны персидского шаха. [+8] . Роль цариц-регентш великой монгольской ставки (Туракина, 1241-1246, Огул-Гаймиш, 1248-1251) можно сопоставить с ролью царевны Софьи и русских императриц XVIII века. [+9] . Небезынтересны сведения о жизни и быте золотоордынских столиц (пользуемся сводкой Ф. В. Баллада, "Старый и Новый Сарай", 1923, внося некоторые свои замечания). Город у с. Селитренного являлся, видимо Старым Сараем (основан Батыем), город около Царева - Новым Сараем (по строен Узбеком). Видимо, это были мировые города, в подлинном смысле слова. Замечательны гидротехнические и оросительные сооружения Нового Сарая. Город был пересечен каналами и орошен прудами (вода была проведена также в отдельные дома и мастерские). Одна из систем бассейнов располагалась по склону сырта. Падение воды использовалось заводами, устроенными около дамб. Старый Сарай во времена Узбека являлся, преимущественно, промышленным центром (развалины горнов, кирпичный завод, поташные печи, целые городки керамических мастерских). Однако и в Новом Сарае открыты остатки монетного двора, ювелирных, придворных сапожных, портновских и др. мастерских). В торговом квартале обнаружены остатки товаров происхождением со всех концов ойкумены, в том числе, например, кофе. В деревянных конструкциях встречаются еловые бревна (ближайшие еловые леса отстоят от Сараев на несколько сот верст). В обоих городах были районы, состоявшие сплошь (или почти исключительно) из кирпичных достроек. "Технически хорошо оборудованы, и благоустроены были жилые дома золотоордынского города; прекрасные полы и любопытная система отопления свидетельствуют о чисто те, тепле и уюте". В окрестностях располагались дворцы, окруженные садами. В предместьях размещались шатры. прикочевавших к городу степняков. В Новом Сарае обнаружено немало христианских погребений. Там же развалины, приурочиваемые к древней русской церкви. В Сарае существо вал особый "русский квартал". Он располагался, по-видимому, "вблизи от тех учреждений, куда надлежало обращаться по делам русских областей". От себя сделаем нижеследующие наблюдения. За последние века мы знаем четыре столицы, каждая из которых администрировала в свое время все (или почти все) пространство евразийских низменностей-равнин: это два Сарая, Москва и Петербург. Все четыре города на географической карте располагаются на одной прямой, а именно по линии, соединяющей устье Волги с устьем Невы. Эта линия есть как бы "ось развертывания" почвенно-ботанических зон доуральской России (основные почвенно-биологические рубежи, границы пустынной, степной и лесной зоны) она пересекает под прямым углом. От XIII к XVIII в. административный центр евразийских низменностей-равнин перемещался по этой линии с юго-востока к северо-западу; каждая более поздняя столица расположена на северо-запад от более ранней: Новый Сарай - на северо-запад от Старого, Москва - на северо-запад от Нового Сарая, С.-Петербург - на северо-запад от Москвы. В XX в. процесс пошел в противоположном направлении (столица вернулась в Москву). Воз можно, что процесс на этом не остановится. В широкой исторической перспективе представляется вероятным, дальнейшее перемещение столицы на юг и восток (может быть, в среднее или нижнее Поволжье). [+10] . Совершенно исключительное значение в смысле ликвидации объединительных (в отношении евразийского мира) попыток Литвы имела битва на Ворскле 1399 года. [+11] . Польша и собственно Литва, историческая жизнь которых определяется началом латинства, принадлежат, следовательно, не евразийскому, но европейскому историческому миру. [+12] . Преемственность развития выразилась, например, особенно ярко в уставных грамотах, которые Витовт дал Полоцку, Смоленску и Витебску. Грамоты эти воспроизводят и утверждают в упорядоченном виде тот политический, социальный и правовой строй, который вырабатывался в на званных землях в течение предшествовавших веков. Здесь сохраняется вече в виде собрания "добрых и малых людей", являющегося верховным органом в делах местного управления. В то же время обеспечивается (выражаясь современным термином) "неприкосновенность личности", свобода пере движения и т. п. Ничто подобное не было возможно в то время в Московской Руси при суровости тамошних государственно-политических условий. [+13] . В Галицкой Руси (бывшей под властью Польши с XIV в.) именно в конце XVII и первом десятилетии XVIII в. перешли из православия в унию епископы лъвовский, перемышльский, теребовльский, ставропигиальное братство во Львове и пр. Иными словами, именно в конце XVII и начале XVIII в. православие в Галицкой Руси понесло наиболее тяжелые потери. [+14] . Вторичную попытку принять на себя эту роль, столь же безуспешно, как и в XV в., произвела на этот раз польская государственность в первой половине XVII в. (агрессивная политика в годы московской смуты, колонизационная и организационная деятельность И. Вишневецкого на Полтавшине и пр.). [+15] . По Днестру сплавляли хлеб из Подолии. В 1415 г. несколько кораблей с хлебом из Гаджибея (позднейшей Одессы) спасли от голода Константинополь, окрестности которого были опустошены турками. В связи с этим указанием интересно отметить устойчивость некоторых "геокультурных" и хозяйственно-географических конъюнктур. В XIX в., уже при русской власти, Одесса была портовым городом польских (нередко литовско-русского корня) помещиков "юго-западного края". [+16] . Наряду с обращением членов царского дома в ислам про исходили обращения в православие (крещение митрополитом Кириллом царевича Петра в середине XIII в.). [+17] . В XV-XVI вв. башкирские земли нижеследующим образом распределялись между "царствами-наследниками" Золотой Орды: башкиры, жившие по рекам Белой и Ику, плати ли ясак царям казанским, башкиры, кочевавшие по р. Узен (в позднейшей Самарской губ.) - царям астраханским, башкиры горного и лесного Урала - сибирскому царю. [+18] . В начальный период существования Крымского ханства (до воцарения МенглиТирея) Польско-Литовское государство пользовалось в Крыму влиянием, аналогичным позднейшему влиянию Москвы в Казанском царстве. Однако в дальнейшем параллелизм перерождается в противоположность. Казань была завоевана Москвой, а Крымское ханство отбросило Польско-Литовское государство от Черного моря. [+19] . Влияние это проникало и в области к востоку от Азовского моря: в степи между нижним Доном и Кубанью, в пред горные и горные страны северо-западного Кавказа. [+20] . Крымские татары в 1503-1506 гг. были, например, под таким внутреннелитовским (белорусским) центром, как Новогрудок, а в 1571 г., как известно, были под Москвой; в 1577 г. разорили Волынь и Подолию (в пределах тогдашней Польши) и т.д. и т. п. [+21] . Заложена в 1754 году. Этот набег стоял в связи с объявлением Турцией войны с Россией. [+22] . Военная техника крымских набегов в некоторых отношениях была близка к технике более ранних монголо-татарских походов. [+23] . В некоторые моменты, "крымский царь" претендовал на все наследство Золотой Орды, в том числе на прямое господство над Московской Русью. В этом отношении характерны, между прочим, показания Генриха Штадена (немца-опричника при Иване Грозном, записки которого недавно изданы). [+24] . В XV-XVI вв. также зауральские (сибирские) владетели своим вмешательством в казанские и башкирские дела претендовали на роль собирателей улусов бывшей Золотой Орды и в этом качестве конкурировали с Москвой (боролись с нею в Башкирии и Казани). [+25] . Московский Кремль вместе с прилегающими к нему укреплениями находился как бы на смычке западной и южной линий укреплений. Он в равной степени обращен и против запада, и против юга. [+26] . Отсутствием укреплений со стороны севера предлагал воспользоваться Генрих Штаден в своем, предоставленном "римско"-германскому императору плане завоевания Московского государства со стороны Ледовитого океана, (Штаден Г. О Москве Ивана Грозного. Записки немца-опричника. - Чтения в Обществе истории и древностей российских. 1865, кн. ГУ: 1866. кн. I. II, III; 1867, кн. II. - Прим. ред.). [+27] . Укрепления некоторых монастырей создавались в том же порядке, в каком создавались пограничные кремли. Здесь в особенности нужно упомянуть стены Соловецкого монастыря (воздвигнуты в 1584 г. по плану инока Трифона на северо-западной окраине) и стены Печорского монастыря (к западу от Пскова) на западной границе. Оба укрепленных пункта неоднократно видели противника перед своими стенами. Целыми системами монастырей - опорных пунктов - были окаймлены, укрепления таких городов, как Москва, Можайск, Коломна... [+28] . Не случайно, нужно думать, то обстоятельство, что XVII столетие, век "великих государей" - патриархов Филарета и Никона, - был веком сооружения фундаментальных монастырско-крепостных оград: массивных стен Кирилло-Белозерского монастыря (1663-1666), отрады Прилуцкого монастыря (около Вологды), стен Спасо-Евфимъевского монастыря в Суздале и других величественных памятников монастырского стеностроительства. [+29] . Период между Ништадтским миром и третьим разделом Польши был временем относительно малой укрепленности западной границы. Военная слабость тогдашней Польши позволяла уделять меньшее внимание укреплению польской границы. Серьезней, в качестве военного противника, была в то время Швеция, Это отражалось, между прочим, на состоянии "финляндских крепостей" (Суворов, как известно из его биографии, был посылаем для производства инспекции этих крепостей). Положение изменилось, когда нашими соседями стали Австрия и Пруссия. Положение это привело к возникновению сплошной "огненной стены" от Балтийского моря до Черного, той стены, которую мы знаем из истории войны 1914-1917 годов. [+30] . Отметим, однако, оборонительные мероприятия хазар, направленные против печенегов. Этими усилиями хазар предварялись аналогичные мероприятия русских князей. [+31] . На юго-восток от Киева. [+32] . Видимо, направленные против степи. [+33] . Приблизительно одновременно со срытием галицких крепостей князь Довмонт укрепил каменной стеной Псков для защиты, от немцев (1266 г.). Этим сопоставлением характеризуется отличительное для эпохи уничтожение внутриевразийских линий при длящейся укрепленности западно-русского рубежа. [+34] . Так, например, еще в 1589 г. был построен Царицын (на Волге) в пределах ковыльно-полынной степи. В 1620-1630-х гг. строятся Черный Яр (на Волге) и Красный Яр (на Ахтубе) - в пределах пустыни. В тех местах нижнего Поволжья, где возможно степное земледелие, жители городов еще при Петре I "ничего сеять в полях и степях не смели" за опасением внезапных набегов кочевников. [+35] . Иртышская линия была усилена в 1745 и затем снова в 1764 г. Ранее устройства Иртышской в Донском бассейне значение важного укрепленного центра на южной окраине сплошного русского заселения перешло от Воронежа (который играл эту роль в конце XVII в.), расположенного в лесостепи, к "крепости на Осереде" 1708 г. (места впадения р. Осереда в Дон), в пределах степи ковыльной. В данном случае переход от XVII к XVIII в. весьма близко отвечает рубежу между периодами строительства укреплений: 1) в лесостепи и 2) в степи ковыльной. [+36] . Эпохам несуществования внутриевразийских укрепленных линий отвечает, с большим или меньшим приближением, состояние таможенного единства Евразии. Эпохам существования этих линий соответствует таможенная раздробленность. Предваряя последующие работы, хотим отметить, что рассматриваемые на этих страницах факторы имеют значение и в экономической жизни. [+37] . Приведенному наблюдению не противоречит подвижность западной русской границы. Не бывает "абсолютных" и неподвижных границ. [+38] . На основании всего вышеизложенного на
предыдущих страницах отношение Руси-России
к истории монголо-татарских держав можно
свести к нижеследующим моментам: [+39] . При рассмотрении этой схемы нужно иметь в виду указанные выше случаи "запаздывания" и "предварения" эволюции.
|
|
|
|