Труды Льва Гумилёва АнналыВведение Исторические карты Поиск Дискуссия   ? / !     @

Реклама в Интернет

5. Угры и асы в Южной Руси

Как мы видели, [167] угорские племена, которые мигрировали с Урала и зауральского региона на Северный Кавказ, покорились гунно-булгарам и, частью, хазарам. После распада Великой Булгарии северокавказские угры, по крайней мере - племя сарагутов (белых угров в русских летописях), двинулись на северо-запад в причерноморские степи. Долгое время считалось, что угры, иначе - мадьяры, оставались в южнорусских степях недолго. Это предположение было основано на неверном понимании пассажа из 38-й главы труда Константина Багрянородного "De Administrando Imperii". Из всех опубликованных изданий этого труда выясняется, что тюрки (так Константин называл мадьяр) жили совместно с хазарами, оказывая последним поддержку во всех войнах, в течение трех лет [168]. В соответствии с этим было высказано предположение, что мадьяры провели в южнорусских степях если и не буквально три года, то, в любом случае, краткий отрезок временя? Однако недавно Анри Грегуар доказал, что при издании книги Константина допущена ошибка: надо читать "триста лет" вместо "три" [169].

Поскольку мадьяры пришли в Венгрию в конце девятого века, можно предположить на основании утверждения Константина, что они оставили свои северокавказские жилища и направились в южнорусские степи в конце шестого или в начале седьмого века. Конечно, число "триста лет" - приблизительное, и если мы пытаемся распознать, какое событие вынудило угров покинуть Северный Кавказ, то мы, естественно, имеем в виду падение Великой Булгарии с последующей массовой миграцией как булгарских, так и угорских племен. Верной поэтому представляется датировка первой угорской Landnahme второй половиной седьмого века.

Топонимические и археологические доказательства также свидетельствуют, что мадьяры оставались в Южной Руси длительный период, который может быть измерен скорее десятилетиями и веками, нежели годами [170]. Если бы они только промаршировали по черноморским степям, не оставаясь там на несколько десятилетий, они бы вряд ли оставили так много следов в названиях местностей и в курганных захоронениях.

Давайте сперва рассмотрим топонимику. Константин Багрянородный называет страну, занятую мадьярами, "Лебедией" [171]. В связи с этим следует упомянуть следующие названия южнорусских местностей и рек, поскольку некоторые из них сохраняют намять о древней Лебедии: Лебедин, деревня в Шигиринском уезде Киевской губернии; Лебедин в Браславской губернии (записано в шестнадцатом веке); [172] Лебедин в Харьковской губернии; Лебедянь в Тамбовской губернии; река Лыбедь, впадающая в Днепр под Киевом; две реки с таким же названием соответственно в Черниговской и Рязанской губерниях. Примечательно, что первый в перечне Лебедин находится недалеко от истока реки Ингул, а Константин упоминает реку Чингилус в Лебедии, которая могла обозначать либо Ингул, либо Ингулец [173]. В дополнение к названию Лебедии в топонимике можно обнаружить следы племенного названия мадьяр (угры). Так, около древнего Киева было место, известное как Угорское [174]. В "Книге Большому Чертежу" упоминается река Угрин, приток реки Уда, которая, в свою очередь, является притоком Донца [175]. Один из притоков Оки также называется Угра. Возможно, что такие названия городов как "Кут" или те, в составе названий которых есть "кут", - мадьярского происхождения: kut значит "колодец" по-венгерски (это слово означает "угол" по-украински). Мы можем указать здесь Кут Свежков Валковского уезда и Красный Кут Богодуховского уезда (оба - в Харьковской губернии).

Рассматривая вышеприведенные данные топонимики, мы видим, что много названий, которые, возможно, имеют мадьярское происхождение, относятся к региону верхнего Донца (бывшая Харьковская губерния); другая группа названий связана с Киевской губернией и бассейном рек Ингул и Ингулец. Можно предположить что мадьяры сначала концентрировались в верховьях Донца, а затем в районе Ингула. Что касается реки Угры, она находится к северу от района верхнего Донца, и вполне вероятно, что если на Угре было мадьярское поселение, то оно представляло собой гарнизон для защиты северных границ.

Необходимо отметить, что Н. Феттих и В.В. Арендт недавно определили, что некоторые древности, обнаруженные в ряде поселений и могильников Харьковской, Тамбовской и Воронежской губерний, являются мадьярскими [176]. К этой группе относятся городища в Верхнем Салтове, Ляде, Воробьеве и Гаевке. Знаменитый Черниговский рог также, согласно д-ру Феттиху, относится к мадьярской археологической сфере. Следовательно, археологические свидетельства совпадают с топонимикой, хотя и частично. Вместе данные археологии и топонимики подтверждают, до определенной степени, наше предположение, что период мадьярского контроля над Южной Русью был продолжительным.

Особое внимание должно быть уделено району верхнего Донца, включая бассейн реки Оскол, - месту расселения спали-асов [177]. Именно в этом регионе мы можем предположительно определить местонахождение народа аскалов, которые когда-то, согласно Ибн-Фадлану, были под контролем у поволжских булгар [178]. Этот народ аскалов, возможно, был связан с кланом Ашкала, который упоминают как Ибн-Руста, так и Гардизи [179]. Они пишут, что эта страна была на границе мадьярских владений, но принадлежала поволжским булгарам. Мы можем предположить, что страна аскалов, или ашкалов (то есть, в нашей интерпретации, район верхнего Донца), видимо, какое-то время была под контролем поволжских булгар, но позднее мадьяры захватили ее. К началу восьмого века она, вероятно, принадлежала мадьярам, о чем свидетельствуют находки мадьярских древностей в Верхнем Салтове.

Выясняется, что мадьяры, после того как мигрировали из северокавказских земель, сконцентрировались сначала в районе Донца, а позднее двинулись в район Ингула.

Мадьярская орда, согласно Константину Багрянородному [180], состояла из семи кланов, или ogus. Вожди имели титул "воевода", это слово заимствовано из славянского языка. Первого воеводу звали Лебедиас. Можно предположить, что это не личное имя, а название клана [181]. "Лебедь" - русское слово; liba значит "гусь" по-венгерски. Параллель с еще одним финно-угорским племенем, вотяками, будет здесь весьма кстати. Еще в древние времена каждый клан вотяков имел свой собственный vorshud ("тотем") [182], которому и поклонялся. Мы видели [183], что птицы играли значительную роль в мифологии древних финно-угорских племен. Примечательно, что многие названия кланов у вотяков [184] произошли от названия птиц (а также растений). Так, varzia значит "ворона" по-мордовски; chola (или tsola) - это "рябчик" по-русски; iubera - "дрозд"; chabia (ср. chabei) - "пшенка". Поскольку обычаи разных финно-угорских племен имеют много общего между собой, мы позволим себе провести определенные аналогии между вотяками и мадьярами. Между прочим, в Казанском музее есть изображение лебедя среди вотякских культовых древностей [185]. Более того, наше внимание может быть привлечено тем фактом, что лист лебеды имеет очертания и форму гусиной (или лебединой) лапы, а гусиная лапа была излюбленным мотивом орнамента у финно-угорских древностей в пьяноборском и подобных ему типах. К примеру, в коллекции Заусайлова в Хельсинки есть несколько подвесок, имеющих форму гусиной лапы. Подобные же подвески были найдены в могильнике "Атамановы кости" в бассейне Камы [186].

Помимо воеводы, в клане Лебедиаса источники отмечают еще два имени или титула мадьярских вельмож. Константин Багрянородный называет их gyla (Gnlaz) и karkhan (Karcan) [187]. В восточных источниках эти имена передаются как gila (или jila) и kende (kender) [188].

Можно ли полагать, что karkhan у Константина представляет из себя стяжение kender-kagan (kender-khan)? В любом случае, я Склонен считать эти названия также именами кланов. Теперь, имея в виду происхождение имени Лебедиас либо от "лебедь", либо от "лебеда", не могли бы мы объяснить названия кланов gila и kende тем же путем и допустить, что каждое из них произошло от названия соответствующего кланового тотема? Что касается первого, то, возможно, тотемом была птица; gila значит "горлица" по-венгерски, что можно сравнить с упомянутым выше chola ("рябчик") у вотяков. Что касается клана kende, представляется возможные что это был растительный тотем. Kender значит "конопля" по-венгерски. Мы видели [189], что один из хазарских чиновников был известей как Кендер-Каган, и этот титул мы можем сопоставить с мадьярским Kender или Karkhan. Я считаю возможным, что в хазарском государстве титул Кендер-Каган первоначально относился к предводителю мадьярского вспомогательного отряда, а позднее сохранился в Хазарии по традиции.

Мадьярская орда не была многочисленной. Согласно Ибн-Руста их армия состояла из десяти тысяч всадников [190]; Гардизи удваивает это число [191]. Если даже мы примем число, называемое Гардизи, то весь мадьярский народ мог составлять в то время не более чем сто тысяч мужчин и женщин. Ввиду этого представляется едва ли возможным, что с приходом мадьяр коренное население было полностью вытеснено из причерноморских степей. Должно быть, большинство из них осталось, подчинившись господству мадьяр.

Так, вероятно, и произошло с асо-иранцами и асо-славянами (антами) в регионе Дона-Донца. Между прочим, мадьяры, видимо, были в близком контакте с северокавказскими асами (предками осетинов) еще до миграции в Южную Русь.

Есть некоторые лингвистические свидетельства, указывающие на обоюдные взаимоотношения между мадьярами и асами (как иранскими, так и славянскими).

Можно привести здесь следующие осетинские (асские) слова, заимствованные мадьярами [192]:

Венгерский язык Осетинский язык
Aladar ("сотник") Aeldar ("князь", "правитель")
Legeny ("юноша", "воин") Laeg ("мужчина")
Kard ("меч") Kard ("меч")
Vert ("щит") Vart ("щит")

 

Вышеприведенные слова относятся к военной организации. Еще одна группа слов имеет отношение к торговле и путям сообщения а именно следующие:

Венгерский язык Осетинский язык
vendeg ("чежестранец", "пришелец)" faendag ("дорога")
hid ("мост") khid ("мост")
gazdag ("богатый") haezdug ("богатый")
jizet ("платить") jid ("платить")
uveg ("стекло") avg ("стекло")

 

В качестве дополнения мы отметим венгерское слово asszony ("женщина"), которое можно сравнить с осетинским aekhsin, khsin ("госпожа"); это идентично аланскому слову khsina, которое нам известно в греческой транскрипции (cstna) [193].

Что касается славянских слов, заимствованных мадьярами [194], их число очень велико, но часть из них была привнесена в более поздний период, когда мадьяры расселились в Венгрии. С другой стороны, некоторые славянские слова, должно быть, вошли в венгерский язык во время пребывания мадьяр в Южной Руси, и, по крайней мере, одно из них, "воевода", упоминается Константином [195]. Слово "закон" (Zakanon) употреблялось, согласно Константину, хазарами, но представляется вполне вероятным, что им пользовались также и мадьяры [196]. К этой группе древних заимствований из славянского языка относятся также следующие венгерские слова: rab ("раб") и jarom ("ярмо", "ярем"). Многие венгерские слова, заимствованные из славянского языка, относятся к сельскому хозяйству, как например: borona, kosa, lopata, proso, rozs, len, kapusta, repa и т.д. [197].

Характер мадьярского господства над анто-славянскими племенами в Южной Руси, вероятно, был различным в разных случаях. Некоторые антские общины, видимо, приняли сторону мадьяр добровольно, и им, возможно, было позволено сохранить собственно организацию и воевод; таким путем титул "воевода" мог перейти от славян к мадьярам. Однако в целом подчинение славян очевидно было полным, и мадьярский контроль действительно оказался тяжелым для них. Ибн-Руста говорит, что мадьяры правили славянами, своими соседями, и накладывали на них такую тяжкую дань, как будто славяне находились на положении военнопленных [198]. Согласно Гардизи, мадьяры полностью поработили славян, которых они считали своими рабами и от которых они получали продовольствие [199].

Помня об этом, мы сможем лучше понять соотношение венгерского слова dolog н русского слова "долг". Первое из них значат "работа", "труд". Мадьяры вербовали славян для "работы", выполнять которую было их "долгом". Соотношение венгерского dolog и русского "долг" может быть также интерпретировано в том смысле, что в некоторых случаях славянский крестьянин обязан был исполнять "работу" в оплату за те средства (например, лошадь), которые он получал от своего мадьярского господина. Если так, то мы имеем здесь раннюю форму установления труда по договору, прототип закупа в Киевский период или кабалы в монгольскую эпоху [200].

6. Дунайские булгары, анто-славяне и Византия (670-701 гг.)

От судьбы восточных антов мы перейдем к истории западных антов на Балканском полуострове. Как мы уже знаем [201], западные анты вынуждены были подчиниться булгарской орде Аспаруха. Аспарух подошел к нижнему Дунаю около 650 года. Выясняется, что сначала только часть булгарских кланов (ogus) под его командованием пришла с ним, но постепенно за ними последовали и другие кланы, ведя арьергардные бои с хазарами и уграми, так что потребовалось два десятка лет, прежде чем вся орда сконцентрировалась на нижнем Дунае. Даже после этого орда Аспаруха вряд ли была многочисленной и могла держать под контролем местное население, готовое, вероятно сотрудничать с ордой. Часть дунайских антов, видимо, отступила на север при приближении булгар, но большая часть антских племен на Балканском полуострове признала булгарское господство, которое, во всяком случае было менее тяжким, нежели аварское. Поскольку у нас нет точного информации об организации булгарского контроля над антами мы можем предположить, исходя из аналогий (у аваров и мадьяр), что анты обязаны были набирать вспомогательные войска для булгар, а также обеспечивать их сельскохозяйственными продуктами в виде дани [202]. Представляется, что анты не сильно обременялись налогами и их положение под булгарами было явно лучше, чем у их сородичей в Византийской империи, поскольку позднее антское население Фракии проявило готовность оказать поддержку булгарам против греков.

Во время оккупации нижнедунайского региона Аспарухом Византийская империя находилась в состоянии упадка по причине как внутренних беспорядков, последовавших после смерти Ираклия (641 г.), так и из-за постоянных арабских набегов на восточные провинции империи. Вследствие этого константинопольское правительство оказалось не в состоянии защищать дунайскую границу и, в лучшем случае, могло как-то сдерживать славянские племена, живущие во Фракии и Македонии.

В 658 г. император Констанций, внук Ираклия, послал войска в места славянских поселений в Македонии, известные как Склавения [203]. К этому времени славянам, чьи жилища располагались на берегах реки Стримон (Вардар), удалось установить контроль над частью Эгейского побережья, они постоянно перехватывали византийские корабли, курсирующие между Салониками и Константинополем, причиняя большой ущерб зерновым поставкам в столицу. Славянам даже хватало дерзости, чтобы нападать на Салоники. Именно этих славянских пиратов хотел наказать Констанций. Согласно Феофану Исповеднику, славяне были покорены. Под этим Феофан, видимо, подразумевал то, что они согласились прекратить набеги, платить дань и поставлять вспомогательные части в армию. Такие славянские части были не всегда надежными. Так, в 665 г., во время войны против арабов все славянское войско, составлявшее часть византийской армии, дезертировало и перешло на арабскую сторону. Около пяти тысяч этих славян было расселено в Сирии по приказу арабского главнокомандующего [204].

В 672 г. халиф Муавия послал мощный флот на Константинополь. Все лето 673 г. город был под арабской блокадой, но к сентябрю этого года грекам удалось опять нанести поражение вражескому флоту с помощью устройства, известного как "греческий огонь" [205].

Как мы видели, первый случай применения византийскими военными огнеметного приспособления имел место в 516 г. [206], но, вероятно, позднее формула состава огненной смеси была утеряна. Теперь же она была вновь открыта и усовершенствована сирийским инженером Калиникосом [207]. Хотя в результате морской победы византийцев опасность, нависшая над столицей, была устранена, война продолжалась еще несколько лет, вплоть до 678 г., когда был заключен мирный договор между империей и халифатом сроком на тридцать лет [208]. Только после этого император Константин IV, сын Констанция, смог уделить внимание балканским делам.

В 679 г. он организовал хорошо спланированную экспедицию к устью Дуная, надеясь разбить булгар комбинированным ударом с земли и с моря. Экспедиция, однако, потерпела неудачу [209]. Булгары отступили, частью на остров Пеус, частью к болотам в районе нижнего Дуная, и там ожидали нападения византийцев. Стесненная неудобством местности, византийская армия приготовилась к систематической осаде булгарских укрытий. Император терял терпение, к тому же у него был тяжелый случай подагры. Поэтому он отправился для лечения в Месембрию к минеральным источникам. Его отъезд деморализовал армию, которая вскоре начала отступление. Булгары быстро перехватили инициативу; они пересекли Дунай и, не встречая сопротивления, захватили две византийские провинции: Скифию (Добруджу) и Нижнюю Мёзию. Население этих провинций в то время состояло большей частью из славян. В связи с этим Феофан упоминая племя, известное как "Семь кланов", и еще одно, называвшееся северяне (Sebereiz) [210]. Эти племена следует считать антскими [211]; они уступили Аспаруху без боя. Так было заложено основание для нового булгаро-славянского государства на Балканском полуострове, современной Болгарии. Аспарух перенес свою ставку с острова Пеус в Абоба-Плиску, что на полпути между современными Варной и Тутраканом. Со временем здесь был построен дворец, и вокруг него вырос город, первая столица булгарских ханов на Балканской земле.

Булгарская орда состояла из нескольких кланов (ogus) и подкланов, частью тюркского, но частью также и угорского происхождения.

Старший в правящем клане носил титул хана, или "славного хана", как мы можем перевести булгарский эпитет uvigi (ubigh) по аналогии с куманским evegu, что означает "высокий", "славный" [212]. На официальных приемах в своем дворце хан появлялся в одеянии, расшитом бисером; но носил драгоценное ожерелье (гривну) и браслеты; он был подпоясан пурпурным ремнем, с которого свисал золотой меч; по обе стороны стояли главные бояре, тоже украшенные ожерельями, браслетами и поясами [213].

Титулами высших булгарских вельмож, как отмечается в источниках, были кавхан, тархан, табар [214]. Они могут быть уподоблены соответствующим титулам в других тюркских государствах этого периода [215]. Старшины кланов были известны как бойлы. Множественное число в тюркском языке от слова "бойл" будет "бойдар" или "бойляр" (по-гречески boliades, boliadez) [216]. Именно от этого слова произошло древнерусское "болярин", во множественном числе - "боляре" [217]. Булгарских витязей называли словами "багайн" или "багатур" [218].

Поражение от булгар император Константин IV принял как неизбежное и больше не вмешивался в установление булгарами контроля над северной Фракией. В 685 г. Константин умер, и его шестнадцатилетний сын Юстиниан II занял трон [219]. Новый император был одаренным юношей с огромной энергией и мог бы стать великим правителем, благодаря еще своей жестокости и своенравию. На третий год правления Юстиниан решил последовать примеру своего деда Констанция и упрочить власть империи над македонскими славянами. Призвав несколько кавалерийских эскадронов из Малой Азии, он сам повел их на Салоники. Некоторые славянские племена на его пути вновь подтвердили свою верность империи; другие были покорены силой. Чтобы ослабить славянский элемент в Македонии, а также использовать славян в войне с арабами, Юстиниан переселил около тридцати тысяч семей македонских славян в Вифинию [220].

Эта провинция в то время входила в состав военного округа - (фемы) Опсикион в Малой Азии.

Славяне, принужденные к переселению, двинулись к своим новым жилищам большой массой, племенами и кланами; из имперской казны были выделены средства для их расселения. Из этих вифинских славян была организована вспомогательная кавалерийская часть (laozperiousioz, что значит "дополнительное войско"), составляющая часть войск, приписанных к феме Опсикион. Во главе славянского войска стоял славянский князь Небулос (Nebouloz) [221]. Эксперимент, однако, потерпел неудачу, поскольку во время арабского вторжения Небулос с частью своего войска дезертировал и перешел на сторону арабов, в результате чего византийская армия была наголову разбита арабами [222]. Представляется вероятным, что славян Небулоса склонили к дезертирству их соплеменники, принадлежавшие к той группе, что осела в Сирии в 665 г. [223]. За Небулосом последовало около семи тысяч славян, что составляло порядка одной четвертой всего славянского войска. Они расселились рядом с Антиохией и Киросом [224].

Юстиниан отомстил незамедлительно, истребив полностью семьи дезертиров. Автономия той части славянского войска, которая осталась верной, была урезана, и теперь назначался византийский офицер, чтобы командовать ей. Он имел титул проконсула (apoupatwn) [225]. Славянское войско просуществовало в Вифинии вплоть до десятого века. Согласно Константину Багрянородному, во главе его были трое старшин ("голов", kejalai) [226].

7. Булгары, хазары и Византия, (701-739 гг.)

Старый хан Аспарух умер в 701 г., и ему наследовал его сын (а возможно, и внук) Тервел. Первая булгарская династия известна как дом Дуло - предполагаемые прародители Аспаруха, - и выяснилось, что сын Аттилы Эрнак тоже был одним из предков Аспаруха [227].

Аспарух заложил прочную основу Булгарии, и его наследник Тервел мог играть важную политическую роль на Балканах и вмешиваться в дела Византийской империи, которые были в печальном состоянии из-за роста оппозиции Юстиниану со стороны многих влиятельных византийских государственных деятелей как по личным, так и по политическим причинам. Постоянные поражения византийских войск в войне с арабами снизили престиж империи на востоке, в результате чего Армения порвала связи с Константинополем и признала господство халифа [228]. Это был суровый удар по византийским интересам, поскольку влек за собой угрозу безопасности имперским владениям на Кавказе. Одновременно, наступил кризис в отношениях Византии с западом из-за конфликта Юстиниана с римским папой. Так как последний отказался подтвердить решения Церковного Собора "Quinisextum" 692 года, император послал своих эмиссаров, чтобы арестовать епископа Порта и вызвать папу в Константинополь. Эта попытка провалилась [229].

Широкое народное недовольство политикой Юстиниана привело к открытому мятежу под началом стратега Леонтия. Юстиниан был арестован, ему отрезали нос (отсюда его прозвище Rhinotmete), после чего он был отправлен в Херсонес [230]. История последующих событий, связанных с Юстинианом, интересует нас постольку, поскольку проливает некоторый свет на ситуацию в Тавриде и на роль хазар в северо-восточном Причерноморье. Юстиниан не долго пробыл в Херсонесе, ему удалось скрыться в готском городе Доры (Дорас) в Крымских горах. Оттуда он отправил послание хазарскому кагану, получив в ответ приглашение перебраться в ставку последнего в Хазарии [231]. Кагана звали, как это дано в греческих источниках и в греческой транскрипции, Ибузир Главанос (Ibonxipoz Gliabanoz) [232]. Второе из этих слов представляется скорее титулом, чем именем и, возможно, произошло от славянского слова "глава" [233].

Каким бы ни было его имя, Каган принял изгнанного императора с должным почетом и даже согласился на свадьбу Юстиниана со своей сестрой [234]. Эту юную госпожу окрестили и дали ей имя Феодора, видимо, в память о жене Юстиниана I. Императору-изгнаннику было дозволено затем устроить свою резиденцию в Фанагории на восточной стороне Керченского пролива. Возможно, он выбрал этот город потому, что оттуда легче было обращаться с херсонесскими греками и через них наблюдать за развитием событий в Константинополе. Константинопольское правительство сразу поняло опасный подтекст в выборе Юстинианом убежища, если он начнет замышлять о возвращении власти себе. К этому времени узурпировавший трон Леонтий был, в свою очередь, свергнут другим претендентом Апсимаром, который взял имя Тиберий [235]. Новый император отправил своих посланников к хазарскому кагану, обещая тому богатое вознаграждение за выдачу Юстиниана. В связи с этим каган послал отряд гвардии в Фанагорию, якобы защитить Юстиниана от византийских агентов. Юстиниан, однако, подозревал измену и боялся, как бы гвардейцы не арестовали его, вместо того, чтобы защищать. Поэтому он убил капитана, отослал свою жену к ее брату кагану, а сам с немногими приверженцами сел на корабль и вышел в море [236].

Плывя вдоль южного побережья Тавриды, Юстиииан сделал остановку в Симболоне (Балаклава), где к нему еще присоединились его сторонники, после чего он поплыл дальше на запад. Когда корабль проплывал мимо устья Днестра, он повал в бурю. Согласно хронике Феофана Исповедника, один из последователей Юстиниана обратился к нему с такими словами: "Нам угрожает смерть. Обещаешь ли ты Богу, что если он возвратит тебе твое царство, то с твоей стороны не последует мести". Ответ Юстиниана был типичным для него: "Пусть господь накажет меня, если я проявлю жалость к кому-либо из моих врагов" [237]. Корабль благополучно добрался до устья Дуная, которое в то время было под контролем булгар.

Как только Юстиниан сошел на берег, он послал одного из своих людей к хану Тервелу, прося о помощи в предстоящей борьбе за византийский трон. В качестве вознаграждения Юстиниан предложил выдать свою собственную дочь (от первого брака) замуж за хана.

Юстиниан был принят в ставке хана с великими почестями. Союзникам надо было действовать быстро, чтобы добраться до Константинополя раньше, чем византийское правительство получит сведения о возвращении Юстиниана. Поспешно собрав: своих булгарских и славянских воинов, Тервел двинулся вперед вместе с Юстинианом. Как только они достигли стен города, Юстиниан через глашатая потребовал немедленной сдачи столицы и признания его императорской власти. Несмотря на неожиданность нападения император Тиберий отказался капитулировать и попытался организовать оборону. На четвертую ночь осады Юстиниан с небольшим отрядом прокрался в город через водосточные трубы. Как только Юстиниан с соратниками появились на улицах города, его защитники ударились в панику, и вскоре население перешло на сторону Юстиниана (705 г.) [238].

Возвратив себе трон, Юстиниан, верный своей клятве, разделался со своими врагами с непреклонной жестокостью. Что касается Тервела, то он был удостоен исключительных почестей. Восстановленный император облачил хана в роскошные одежды и даровал ему звание цезаря. Рядом с троном Юстиниана был поставлен трон для Тервела, и народу было приказано выражать те же знаки почтения новому цезарю, что и самому императору. Кроме того, Тервел также получил богатые подарки [239].

Коронование булгарского хана как цезаря было важным событием, повлиявшим на дальнейшее развитие монархической идеи и в Булгарии, и на Руси. В системе римской высшей власти, установленной Диоклетианом (284 - 305 гг. н.э.), звание цезаря было вторым после августа. Согласно Диоклетиану, имперская власть навсегда должна быть представлена двумя августами и двумя цезарями [240]. Система Диоклетиана была подорвана последующими событиями: разделением империи на две части - Западную и Восточную, и падением Западной империи (476 г.). В Восточной Римской империи, или Византии, император продолжал долгое время носить титул августа, который использовался во время церемониальных приемов и других официальных событий, но значительно чаще использовались два других титула, а именно "автократ" (antokratwr), который соотносим с римским "imperator", и "басилевс" (basilenz , "царь") [241]. Что же касается титула "цезарь" (Kaisar), то oн постепенно утратил свою важность и служил дополнением к обозначению высшего ранга в византийской администрации, т.е. императора [242]. Теперь же, наделив Тервела царскими почестями, Юстиниан хотел придать титулу "цезарь" его прежнее величие. В любом случае, булгары, включая и самого Тервела, восприняли этот титул как царский [243].

Следует, между прочим, уделить внимание довольно сложной проблеме отношения титула "цезарь" к русскому титулу "царь". В древней славянской литературе было два различных способа транскрибирования слова caesar. Под влиянием греческой передачи слова "цезарь" было образовано славянское слово "кесарь", которое употреблялось восточными славянами, а также болгарами. С другой стороны, западные и балканские славяне заимствовали латинскую форму этого слова, отсюда - славянское "цесарь", от которого, благодаря его сокращению, как предполагается, и произошло русское слово "царь".

Если сравнивать славянские слова с византийской терминологией, то слова "цесарь" и "царь" состносятся с греческим "басилевс" ("царь"), в то время как "кесарь" соотносим с греческим вариантом слова "цезарь" - Kaisar. Так, например, в Новом Завете: "Нет у нас царя кроме кесаря" [244]. В греческом оригинале: oukecomenbadileaeimh Kaisara. В средневековых балканских списках на церковнославянском: "Не имамы цезаря токмо кесаря". В русских списках со времени позднего средневековья: "Не имамы царя токмо кесаря". Следует заметить, что слово "царь" употреблялось на Руси, по крайней мере, уже в десятом веке, поскольку мы обнаруживаем производное от него слово "царство" в договоре Игоря с византийцами, 945 г. [245]. Представляется вероятным, что русский титул "царь" возник независимо от болгарского "цесарь"; а если так, то его происхождение может быть связано с иранским словом "cap" ("глава", "вождь"). Употребление иранского титула антскими племенами вполне допустимо ввиду связей между антами и асами, - а, как мы знаем, глава кавказских асов был известен как "сар" [246].

В целом, нельзя отрицать, что присуждение Тервелу титула цезаря оказало глубокое воздействие на булгар и положило основание к последующим претензиям булгарских ханов на императорский титул.

Заплатив долг благодарности Тервелу, Юстиниан должен был теперь наладить отношения с хазарами. Мы знаем, что он оставил свою жену, хазарскую княжну в Хазарии, пускаясь в свое отважное приключение. В его отсутствие она родила сына, которого назвали Тиберий.

Сразу по возвращении трона Юстиниан отправил в Хазарию посланника, чтобы привезти в Константинополь супругу и наследника. Как только они прибыли, они оба были коронованы, а сын императора был провозглашен соправителем [247]. Немного позже тесть Юстиниана, хазарский каган тоже прибыл в Константинополь. Ему был оказан торжественный прием, подобный тому, что был дан раньше Тервелу [248]. Был ли хазарскому хану дарован титул цезаря, мы не знаем.

Установление дружеских отношений с северными соседями империи представлялось хорошим началом для дальнейшего развития внешней политики Юстиниана. Теперь у него была выгодная позиция для сосредоточения всех сил империи против арабов. Однако, он предпочел отомстить своим врагам в Италии и Тавриде, и поэтому послал карательные экспедиции в Равенну и в Херсонес [249]. Поступив таким образом, он рассредоточил свои вооруженные силы на большой территории; экспедиции были очень дорогостоящими и к тому же встретили в обоих случаях отчаянное сопротивление; кроме того, на обратном пути из Крыма византийский флот был разбит штормом. Вновь разгорелось чувство недовольства Юстинианом, и вскоре вспыхнул новый всеобщий мятеж против его правления. Император, который в это время был в Малой Азии и подготавливал кампанию против арабов, был вынужден обратиться за помощью к булгарскому хану-цезарю, Тервелу. Тот немедленно послал трехтысячное войско. Однако, когда булгары прибыли в Малую Азию, вся страна уже находилась в состоянии гражданской войны, и булгарский военачальник предпочел не вмешиваться, предоставив Юстиниана его собственной судьбе.

Оставленный почти всеми, Юстиниан был арестован, а императором вместо него провозгласили одного из военачальников, после чего Юстиниан и его наследник были казнены [250]. Это был конец династии Ираклия. Хан-цезарь Тервел посчитал своим долгом отомстить за убийство своего августа и в 712 г. вторгся в Южную Фракию, грабя все на своем пути. Он достиг столичного порта Золотой Рог, но не отважился штурмовать сам Константинополь и повернул назад, забирая с собой пленников и огромную добычу. Тем временем арабы, пользуясь разладом в византийском правительстве, продолжали заполнять Малую Азию до тех пор, пока в 716 г. под их контролем там не оказалось большинство ферм. Теперь они находились в положении, из которого могли угрожать самому Константинополю. Ввиду этой опасности византийское правительство ускорило заключение мирного договора с булгарами. Согласно его условиям, хан должен был ежегодно получать драгоценных тканей и мехов на сумму в 30 фунтов золота; привилегированным купцам с обеих сторон давалось разрешение ввозить товары беспошлинно; было достигнуто соглашение об отмене пленными. Между империей и ханством устанавливалась новая граница, проведенная от Бургасского залива на Черном море до реки Марина так, что город Андрианополь оставался в греческих владениях [251].

В то время как этот договор обеспечивал безопасность балканских границ империи, арабский натиск продолжался, и положение стало особенно угрожающим с подходом арабского флота к Дарданеллам. Поскольку командующие византийской армией и флотом не доверяли правящему в то время императору, они свергли его и в марте 717 г. посадили на трон военачальника Льва Исавра (император Лев III), которого они ценили и который действительно проявил себя человеком больших стратегических способностей и первоклассным государственным деятелем. Первое, что сделал Лев, - это заключение мирного договора с булгарами Тервела склонили к тому, чтобы он послал вспомогательные войска, с помощью которых удалось предотвратить полное окружение Константинополя арабами с суши. Что же касается военных действий на море, то византийский флот одержал верх при помощи своего надежного "греческого огня", и в 718 г. арабы были вынуждены снять осаду византийской столицы и отступить как на суше, так и на море [252]. Хотя война между Византией и арабами длилась еще на протяжении нескольких столетий, арабским войскам больше никогда не удавалось угрожать самому Константинополю, посему 717 год стал важной вехой в византийско-арабских отношениях. Стоит заметить, что хотя арабы были побеждены на византийском фронте, они продолжали завоевание Испании со значительным успехом, а в 719 г. им удалось переправиться через Пиренеи и вторгнуться в южную Францию [253].

На протяжении всего периода царствования (717-741 гг.) Лев III [254] поддерживал дружеские отношения с булгарами для того чтобы иметь возможность сосредоточить все вооруженные силы империи на войне против арабов, в которой он добился успеха, так что вскоре большая часть малоазиатских территорий была возвращена. В своей религиозной политике Лев начал проводить линию иконоборчества, которая встретила упорное сопротивление со стороны духовенства и особенно - монашества, а также испортят отношения Константинополя с Римом. Но из-за твердости правления Льва оппозиция не в силах была остановить его действия.

Поскольку во времена власти Льва войн с Булгарией не было в византийских источниках мало сведений о булгарских делах этого периода. Хан-цезарь Тервел умер в 718 г. [255], а имя его приемника неизвестно. Следующий хан, правивший с 724 по 739 г. звался Севар [256]. Булгаро-византийская граница, определенная договором 716 г., не менялась во время правления Севара. Как далеко простерлись в то время булгарские владения на северо-западе, выше Дуная, неизвестно; вероятно, до Железных Ворот.

Булгары быстро расставались с кочевым образом жизни, а большинство бояр становилось владельцами крупных земельных угодий. Возможно, что отдельные анто-славянские старшины вошли в состав землевладельческой аристократии, но ocнoвная масса анто-славян в Булгарии была крестьянской, которая работала на бояр.

Вообще говоря, хотя булгары еще не слились со славянами, тенденция эпохи уже вела к такому слиянию.

8. Асы и Русь в Азовском регионе

Мы уже отмечали [257] сложность четкой дифференциации асо-славян (антов) от асо-иранцев (аланов, осетинов) в этом веке. В силу того, что правящие кланы антов были аланского происхождения, связь, между актами и осетинами должна была быть тесной, особенно в Азовском и Северо-Кавказском регионах.

До падения Великой Булгарии [258] асы населяли три разных района, группы были отделены одна от другой вклинившимися между ними булгарскими и угрскими племенами. Три группы асов были следующие: западные анты в районе нижнего Дуная, восточные анты в районе нижнего Донца и асы (осетины) на Северном Кавказе. Миграция булгар в угров в середине и второй половине седьмого века значительно повлияла также и на судьбу асов. Западные анты были завоеваны дунайскими булгарами. Часть восточных антов покорилась уграм (мадьярам); другая их часть, пользуясь Pax Khazarica, смогла перейти из района верхнего Донца к нижнему Дону и Азовскому морю. Северокавказские асы вынуждены были признать господство хазар, но они сохранили свою автономию [259]. Вероятно, вскоре они установили какие-то связи с восточными антами, которые к тому времени расселились в районе нижнего Дона. Эти анты (или асы) на нижнем Дону и в Приазовье вместе с северокавказскими асами находились на территории, контролируемой хазарским каганом.

Известно, что асы играли важную роль в хазарской армии и администрации. Некоторые из них становились командирами высшего ранга (тарханами). Одному из таких асских тарханов была отдана под командование крепость неподалеку от хазарской столицы Итиль [260]. Другой, по имени Юри, был влиятельным чиновником в городе Сугдея (Сурож) в Крыму в конце восьмого века [261].

Некоторые из асских кланов, а среди них и те, что жили в Приазовье, были известны, по крайней мере, с четвертого века как рухс-асы ("светлые асы"), или роксоланы, или рокасы (рогасы) [262].

В пятом веке патриарх Прокл, комментируя гунно-аланское вторжение, ссылается на пророчество Иезекииля о народе "рос" (Rvz) [263]. В компиляции, известной как "Церковная история" Захария Ритора (555 г.), среди племен, живших к северу от Кавказа, упоминается одно под названием "хрос" [264]. Согласно А.П. Дьяконову, это сирийская транскрипция греческого слова Rvz [265].

По всей видимости, это то самое племя, которое имел в виду Прокл.

Если мы сравним сообщение Захарии о хросах со свидетельством Прокопия о восточной группе антов [266], мы видим, что как хросы, так и восточные анты проживали на одной и той же территории, к северу от Азовского моря. Несомненным выводом из этого является то, что хросы должны быть отождествлены с одной из групп восточных антов. Несомненно, "хрос" (Rvz), как и "рок-ас", или "рухс-ас", - это название одного и того же антского клана. В связи с этим можно добавить, что в некоторых восточных источниках девятого и десятого веков Дон называется Русской, или Славянской рекой [267]. Точно так же анонимный географ седьмого века из Равенны указывает, что народ роксоланов проживал в районе Дона [268]. Он также упоминает город Малороса (Мал-и-Рос) в устье Кубани [269].

Все эти названия являются разными вариациями и транскрипциями одного и того же исходного названия: рухс-ас.

От Ибн-Русты мы узнаем, что рухс-асы, или клан рухов, считался наиболее значительным среди северокавказских аланских кланов [270]. Таким образом, росы (русь, рось), чье имя по прошествии времени было присвоено пришельцам из Скандинавии, первоначально были ирано-славянским племенем. Русы, упоминаемые Балами в персидском переводе "Истории" Табари в связи с событиями 643 г., должно быть, были теми же самыми рухс-асами. Согласно Балами, когда авангард арабской армии подошел к Дербенту, его правитель сделал следующее заявление арабскому командиру: "Я зажат меж двух врагов, хазар и русов. Последние - враги всего мира (т.е. всего Северного Кавказа). Поскольку одни мы знаем, как воевать с ними, давайте воевать с ними вместо взыскивания с нас дани" [271]. В рассказе Балами нет ничего неприемлемого. Вполне возможным представляется, что рухс-асы помогали хазарам в их попытках установить контроль над Дербентом - одним из проходов в Закавказье [272].

Поскольку асы и русы имели поселения и на нижнем Дону, и в устье Кубани, можно предположить, что у них, должно быть, были корабли для плавания по Азовскому морю или вдоль его берегов.

Примечательно, что среди слов, заимствованных мадьярами у славян, мы обнаруживаем слово ladir [273] ("лодка", от славянских "лодия", "лодка").

Под защитой хазар рус-асы в Азовском регионе жили в мире и довольстве около столетия, за исключением тех случаев, когда они должны были оказывать помощь господствующему над ними народу в защите кавказских горных проходов от арабов. Однако, настало время, когда хазары больше не в состоянии были сдерживать своих врагов. В 737 г. арабский военачальник Марван прорвал линию хазарской обороны и вторгся не только на территорию Северного Кавказа, но и в район нижнего Дона. Двадцать тысяч славян (то есть асов, или русов) было взято в плен и отправлено в Сирию, где они были расселены вдоль границы с Византией, чтобы охранять неприкосновенность Халифата [274].

Примечания

[167] См. Гл. V, 8.

[168] De Adm., 38 (PG, 113, col. 317).

[169] Gregoire, Habitat, p. 267.

[170] Vernadsky, Lebedia, pp., 190 - 193.

[171] De Adm., 38.

[172] Хрущевский, VII, 15.

[173] De Adm., 38.

[174] Ип., col. 18.

[175] Книга, с. 9.

[176] Fettich, pp. 162 - 172; Zakharov, pp. 78 - 79

[177] См. Гл. III, 7.

[178] Ibn-Fadhlan, pp. 76 - 78.

[179] Macartney, p. 192.

[180] de adm., p. 38.

[181] Vernadsky, Lebedia, pp. 188 - 190

[182] Богаевский, I, 130 и ниже; II, 95 и ниже; Худяков, с. 348.

[183] См. 4, выше.

[184] Худяков, сс. 352 - 354.

[185] Богаевский, I, 131.

[186] Спицын, Древности Камы, илл. V, рис. 2 и 7; Tallgren, Col. Zaus., II, Plate II, Figs. 25, 27 - 30, 35. См. также Кондаков, Древности, V, с. 76, 89.

[187] De Adm., 40.

[188] Macartney, p. 206.

[189] См. 2, выше.

[190] Macartney, p. 206.

[191] Macartney, Loc. cit.

[192] H. Skold, "Die ossetischen Lehnworter in Ungarischen", LUA, XX, 4 (1925): ср. Абаев, сс. 884 - 887.

[193] Абаев, с. 892. Ср. D. Gerhardt, "Alanen und Osseten", ZDMG, 93 (1939), 42.

[194] F. Miklosich, II.

[195] De Adm., 38.

[196] De Adm., Loc. cit.

[197] Vernadsky, Lebedia, pp. 193 - 195.

[198] Macartney, p. 208.

[199] Macartney, Loc. cit.

[200] О закупе см. Eck, с. 391 - 394; Греков, с. 117 - 123; о кабале см.: Eck, pp. 395 397; G. Vernadsky, "A'propos des origines de servage de "Kabala", RHD (1935), pp. 360 - 367.

[201] См. Гл. V, 7.

[202] Ср. I. Dujcev, "Protobulgarcs et Slaves", AIK, 10 (1938), 145 - 154.

[203] Кулаковский, III, 210.

[204] Theophanes, p. 348.

[205] Bury, 1889, pp. 310 - 311: Кулаковский, III, 236 - 237.

[206] Гл. IV, 9.

[207] Bury, 1889, p. 319: Ostrogorsky, pp. 80-81; С. Zenghelis, "Le feu gregeois", Byz., 7 (1932), 265 и ниже.

[208] Кулаковский, III, 238.

[209] Там же, сс. 247 - 248.

[210] Theophanes, р. 359.

[211] См. Гл. VIII, 1.

[212] Runciman, p. 284.

[213] Калайдович, с. 64.

[214] Runciman, pp. 286 - 287.

[215] См., например, 3, выше.

[216] Markwart, Chronologic, pp. 40 - 41; ср. Мелиоранский, I, 283 - 287; II, 82 - 86.

[217] В современном русском "боярин" вместо "болярин". Я не могу принять точки зрения Мелиоранского, что первоначальным русским словом было "боярин", а не "болярин" (Мелиоранский, I, 283). Форма "боляре" использована в тексте договора Игоря с Византией, 945 г. (Лавр. col. 47). См. также: Срезневский, I, s. v.

[218] Runciman, p. 285; ср. русское слово "богатырь".

[219] О Юстиниане II и его правлении см.: Bury, 1889, pp. 320 - 330; Кулаковский, III, 253 - 276; Ostrogorsky, pp. 84 - 91.

[220] Кулаковский, III, 258 - 259; Theophanes, p. 364.

[221] Кулаковский, III, 259 - 261.

[222] Там же, сс. 264 - 265; Theophanes, p. 366.

[223] См. выше в этом же разделе.

[224] Кулаковский, III, 265.

[225] Там же, сс. 265, 360 - 362; Панченко, "Памятник славян в Вифинии", РАИК, 8, (1902), 15 и ниже; Ostrogorsky, р. 85, п.З.

[226] de Сer.. II, 44 (89, 112, col. 1229).

[227] Runciman, pp. 279 - 280.

[228] Кулаковский, III, 265 - 266.

[229] Там же, cc. 274 - 275.

[230] Там же, cc. 275 - 276.

[231] Там же, с. 286.

[232] Там же, cc. 286-287; Кулаковский не делает ссылку на источник, откуда взято имя хазарского кагана. Штритгер, IV, 116 дает имя как Bouoshrhz Gliabaroz и ссылается, главным образом, на Бандури. A. Banduri, Imperium Orientale II (Venice 1729), 493, упоминает жену Юстиниана II Феодору и комментирует следующим образом: Busiri Chazarorum chagano seu Ducis filia fuit.

[233] Ср. Kejalai., главы славянского войска в Вифинии; см. 6, выше.

[234] Кулаковский, III, 287.

[235] Там же, сс. 279 - 284.

[236] Theophanes, р. 373.

[237] Idem, pp. 373 - 374.

[238] Кулаковский, Ш, 288 - 289.

[239] Theophanes, pp. 374 - 375; Nicephorus Patriarcha, p. 42. Ср. Ostrovsky, p. 93: Zlatarsky, I, 1, pp. 166 - 167.

[240] О системе Диоклетиана см.: W. Ensslin, "The Reforms of Diocletian", САН, XII, 383 - 388.

[241] Bury, Constitution, pp. 19 - 21; Ostrogorsky, Avtokrator, pp. 97-121.

[242] См. Bury, System, p. 36: Ostrogorsky, pp. 64 - 65, 93; Stein, pp. 161 - 163; Zlatarski, I, 1, pp. 166 - 167.

[243] Здесь я не согласен с С. Рансиманом, который, по-моему, недооценивает значения этого события (Runciman, р. 30).

[244] Иоанн, 19,15.

[245] Hyp., col. 38; ср. Срезневский, III, кол. 1434. О соотношении титулов "цесарь" и "кесарь" в средневековой Болгарии см.: С. Романски, "Симеоновата титла цесар", Б. П., I, 1, (1929), 125 - 128.

[246] Sar-i-os (Sarwsioz), Menander, frg. 4 (p. 4).

[247] Кулаковский, III, 290.

[248] Там же, cc. 290-291.

[249] Там же, сс. 293 -301.

[250] Там же, с. 302.

[251] Theophanes, р. 497; Zlatarski, I, 1, pp. 178 - 183.

[252] Bury, 1889, pp. 401 - 405.

[253] Halphen, pp. 143 - 144.

[254] О Льве III и его правлении см.: Bury, 1889, pp. 401 -449; Ostrogorsky, pp. 103-111.

[255] Runciman, p. 33.

[256] Idem, p. 35.

[257] См. Гл. IV, 6 и 8.

[258] Гл. V, 8.

[259] См. 2, выше.

[260] Там же.

[261] Василевский, III, 93.

[262] См. Гл. III, 9.

[263] См. Гл. IV, 4.

[264] Zacharias Rhetor, p. 253.

[265] А.П. Дьяконов, "Известия Псевдо-Захарии о древних славянах", ВДИ, IV, (1939), 86 - 87.

[266] Procopius, VIII, 4, 9.

[267] Minorsky, pp. 216 - 218.

[268] Rav. An., IV, 3 (p. 45)

[269] См. Гл. IV, 6.

[270] Minorsky, p. 445.

[271] Гаркави, с. 74.

[272] См. 2, выше, о хазаро-арабских войнах в Закавказье.

[273] Ballagi, s. v.

[274] Гаркави, сс. 38, 76.

 

<< ] Начала Этногенеза ] Оглавление ] >> ]

Top