Глава 5. Русь в системе евроазиатской торговли и торговые пути во второй половине XIII века. (Первый шаг к концепции)

Южное направление евроазиатской торговли. Сдвиг торговых путей

Во все века Европу и Азию, Запад и Восток связывали два непохожих одно на другое явления: международная торговля и нашествия кочевых племён. И если одна волна кочевников сменяла другую, то нити караванных путей чаще всего оставались неизменными.

Появление на исторической арене в XIII веке Монгольской империи изменило направление основных торговых маршрутов.

Насколько велико было непосредственное воздействие нашествия на интенсивность торговых связей? Было ли оно сиюминутным или имело далеко идущие исторические последствия?

Эти и многие другие вопросы приобретают особый вес, учитывая положение Руси на международных путях, положение "северного посредника" между двумя мирами.

В историографии данная проблема, с акцентом на роль Руси, подробно не рассматривалось, историки чаще просто констатировали упадок или прекращение торговли. [1] Существовало и прямо противоположное мнение, поддерживаемое главным образом советскими востоковедами. [2] Когда же вопрос касался международной торговли, то упоминалось о переориентации торговли Западной Европы с Востоком от Восточного Средиземноморья к Черноморскому бассейну, [3] причём в исследовательской литературе даже встречалось мнение, что монголы нарушили торговлю итальянских городов с Палестиной. [4] В результате смещение торговли к северу , т.е. в сферу влияния русских княжеств, связывалось с разрывом торговых связей Руси с Византией, Польшей, Венгрией, странами Закавказья и резким сокращением объёмов торговли с Северной Европой из-за включения русских земель в сферу влияния Орды. [5] Для разрешения этого противоречия, видимо, необходимо связать соответствующие направления трансконтинентальной торговли вместе и проследить их эволюцию в контексте монгольской экспансии. Некоторым аспектам этой проблемы и посвящена данная работа.

От Центральной Европы и России до Китая идёт прямая дорога, проходящая всю Евразию почти по прямой линии, по долинам Сыр- и Амударьи, Оби и Иртыша в Монголию и Китай. Обратно дорога идёт от Ферганы и юга Небесных гор в направлении к Аральскому морю, и от Арала на север налаженными караванными маршрутами до Нижней Волги, а оттуда русскими равнинами до Киева или до Таны на азовском побережье. От Таны морской путь шел к Судаку и Каффе на крымском побережье или на юг к Трапезунду. От Киева днепровский путь вел вновь к Черному морю и далее к Константинополю. Совокупность этих маршрутов называлась северным путем - в отличие от дорог через Персию и Кавказ - южного пути на Восток. [6]

До эпохи крестовых походов дороги европейских купцов оканчивались в Александрии Египетской, Константинополе или "северной Александрии" - Новгороде. Три этих города играли роль своеобразных таможен, не пропуская далее европейских купцов. Крестоносная экспансия XI-XIII вв. позволила Европе, оттеснив на юге Египет, вынудив пойти на уступки Новгород, и захватив Константинополь, выйти на непосредственный контакт с Востоком. [7] Следствием стал быстрый рост военно-политического и экономического могущества торговых центров, принявших наиболее активное участие в этом процессе - Генуи, Венеции и Пизы на юге, Ганзейского союза на севере. Торговые города Южной Франции после альбигойских войн быстро теряют своё значение. Наиболее удачно сложившуюся ситуацию смогли использовать венецианские и генуэзские купцы. Захватив львиную долю восточного рынка, все последующее время они боролись за преобладание на нем, одновременно не пропуская на Восток купцов из других городов Италии. [8]

С утверждением крестоносцев в Палестине, Константинополе и Малой Азии ранее закрытые пути торговли по Чёрному морю стали открытыми, но главное значение приобрёли непосредственные контакты с через халифат, предполагавшие максимальное удобство торговли - маршруты пролегали почти исключительно по хорошо обжитым и знакомым дорогам.

Однако в далёкой Центральной Азии в это время уже шли процессы, результатом которых явился монгольский Великий Западный поход. Каково было его непосредственное воздействие на состояние международной торговли? Ясно, что отрицательным, но насколько? Кто нанёс больший ущерб, сами монгольские войска или слухи о грядущем нашествии?

При первичном анализе источников ответ, казалось бы, очевиден. Ибн-ал-Асир писал по поводу похода Джебе и Субедея 1222-1223 гг.: "Пресекся было путь (сообщения) с нею (Дашт-и-Кипчак) с тех пор, как вторглись татары в нее и не получилось от них (кипчаков) ничего по части буртасских мехов, белок, бобров и всего другого, что привозилось из этой страны. Когда же они (татары) покинули ее и вернулись в свою землю, то путь восстановился и товары опять стали привозиться, как было (прежде). [9] Но вот для сравнения сообщение Ипатьевской летописи под 1184 годом. После набега "оканьного, и безбожного, и треклятого Кончака" русские князья отправились в поход на "половецкую степь". "Ъдущимъ же имъ и устрътоста гости, идущь противу себъ ис Половецъ, и повъдоша имъ, яко Половци стоятъ на Хоролъ". [10] Русские войска, таким образом, узнали о местонахождении врага от купцов, которых половцы не стали задерживать . Настоящие полководцы, каковыми безусловно являлись Джебе и Субедей, таких ошибок не совершали. Они задерживали торговые караваны, чтобы сохранить в тайне свои передвижения. При этом, как следует из второго предложения Ибн-ал-Асира, сами торговые пути не пострадали. Но есть и другой, возможно более важный, аспект проблемы.

Действительно, помимо разорения городов и уничтожения жителей торговле вредили и слухи о нашествии, сопряжённые с эсхатологическими настроениями в Европе XIII в. Отождествляя монгол с народами пророчества Матфея Патарского, европейцы как бы приближали грядущий Судный день. [11] Прерывалась даже торговля между областями, непосредственной угрозы которым не было. Так, Матфей Парижский под 1238 годом сообщает, что "обитатели Готии и Фрисландии не плывут в Ярмут, и поэтому падает цена...на промысловую рыбу". [12] Автор анонимного продолжения "Истории царства Французского" писал, что "из-за боязни татар много осталось во Франции нераспроданных товаров". [13] Против южной группировки монгол, воевавших в Малой Азии, действовали, в союзе с сельджуками, генуэзские отряды Бонифачо ди Кастро. В то же время мы знаем, что монгольские военачальники не препятствовали передвижению торговцев, и францисканский монах Юлиан побывал в обоих враждебных лагерях в 1237 году именно под видом торговца. [15]

Скорее всего за монгольским войском, как впоследствии за отрядами Тимура, шла вторая армия предприимчивых купцов. Отметим также, что венецианские колонии на адриатическом побережье не были тронуты монголами. Зависимость торговли от военных действий вообще очень часто переоценивается. [16]

Когда и в связи с чем произошёл сдвиг торговых путей на север?

Как нам кажется, виной тому, помимо монгольского нашествия, были сложные противоречия среди основных субъектов крестоносного движения. На Западе существовало два мнения по поводу возможного характера отношений крестоносцев и мусульманских государств Ближнего Востока. Мнение, представляемое папством и некоторыми христианскими государями во главе с Людовиком Святым, сводилось к необходимости борьбы с сарацинами "до победного конца". При этом торговые интересы, разумеется, отступали на второй план. [17] Существовала и более прагматическая линия, представленная Фридрихом II и его знаменитым "мирным отвоеванием" Иерусалима, очевидно поддерживаемая частью торговых кругов Генуи и Венеции. В конце концов, первая точка зрения возобладала, что привело к быстрому свёртыванию левантийской торговли. Ощущение безнадежности и потери всяческих перспектив на Востоке прослеживается с походов Бейбарса. Акра не была последним городом, оставленным крестоносцами, Бейрут, Тир и Сидон находились под их властью и были сданы без боя. Безнадежность и обреченность сквозит, например, в договорах султана Келавуна с властителями Акры и графом Триполи: последние обязуются не возводить новых укреплений и сообщать египтянам о возможном прибытии новых крестоносцев из Европы в обмен на спокойную жизнь в течение "десяти лет, десяти месяцев и девяти дней". [18] С другой стороны, существовала Латинская империя, с венецианским флотом, имевшим, видимо, претензии на преобладание в Чёрном море. Но претензии оставались только претензиями из-за противоречий, существовавших между Латинской и Никейской империями, [19] а также многочисленными византийскими колониями, разбросанными по берегам Чёрного моря. К концу 30-ых годов XIII века итальянские купцы уже понимали бесперспективность своего продвижения на рынках Ближнего Востока, в то же время проникновению на Восток северным путем препятствовала экспансия сельджуков и нестабильность положения в Константинополе.

С нашествием оба эти фактора перестали играть значительную роль. В 1240 году Киев был разгромлен монголо-татарами, и уже через пять лет мы отмечаем присутствие здесь итальянских купцов. Перечень Плано Карпини заслуживает, чтобы привести его: "Михаил Генуэзский, также и Варфоломей, Мануил Венецианский, Яков Реверий из Акры, Николай Пизанский - это более главные. Другие менее важные суть: Марк, Генрих, Иоанн Вазий, другой Генрих Бонадиес, Пётр Пасхами; было ещё много других, но имена их нам не известны". [20] Сразу отметим, что Карпини упоминает только людей, занимающих важное общественное положение и могущих подтвердить его сведения перед святейшим престолом. Представим ситуацию - в разоренный город, где едва теплится жизнь в двухстах домах, жителей которого держат в "тяжелом рабстве", приезжает архиепископ из италии. Невесть как оказавшиеся здесь, преодолевшие ужасы дороги и литовских набегов, итальянские купцы не встречаются с посланцем папы, которого встречают первые лица города, и который живет в городе продолжительное время. Очевидно, что в Киеве существовало несколько крупных колоний, а перечисленные лица, видимо, возглавляли свои фондако (купеческие фактории), и, следовательно, представляли все ведущие торговые центры и колонии итальянских и левантийских купцов. Что могло побудить эти корпорации обратить внимание на северный путь, вопреки очевидной конкуренции, ведь ещё не было взятия Багдада монголами в 1258 г. и восстановления Византийской империи в 1261 году? Как нам кажется, это был долгосрочный расчёт на заманчивые перспективы нового пути, тем более, что купцы из той же Акры были встречены в 1254 году Рубруком в Иконии. [21]

Тем не менее, переориентации могло и не произойти. Дело в том, что с 1231 года, когда монголы впервые вышли на рубеж Тигра, [22] и до начала XIV века (посольство к Филиппу IV Красивому) монголы безуспешно искали в Европе союзников для борьбы вначале с халифатом, а затем с мамлюками Египта. Пожалуй, их намерения оказались ближе всего к осуществлению в 1254-1260 гг, когда интересы Людовика IX и Хулагу совпали, и в Каракорум было отправлено посольство Рубрука. Монгольские войска, несмотря на несоюзническое поведение французского короля, [23]_ разгромили Багдадский халифат и вышли к Газе. Они находились в союзе с Боэмундом Антиохийским, но остальные палестинские правители их не поддержали, и в 1260 г. монголы были в двух сражениях разбиты половецко-русской армией, образовавшейся в Египте после покорения монголами Дашт-и-Кипчака. [24] В результате длившейся 30 лет агонии крестоносцы ушли из Палестины, а сохранявшаяся напряжённость в отношениях европейских государств с Египтом отрицательно сказалась на состоянии торговли. Иное развитие ситуации могло бы привести к сохранению крестоносных владений в Палестине, а объединение всего Великого Шёлкового Пути под властью монгол очевидно приводило к расцвету трансконтинентальной торговли. Но так не произошло, и сложившуюся в конце 1250-ых годов ситуацию лучше всего сумела использовать Генуя, получившая в результате победоносного похода греко-кумано-татаро-славянских войск Михаила VII Палеолога и восстановления Византийской империи преимущественное право торговли на Чёрном море, закреплённое Нимфейским договором 1261 года. [25]

Географически направления торговых связей по Чёрному морю делились на два больших потока: к Крыму, а оттуда на Русь или к Нижней Волге, и на юго-восток через Трапезунд и сельджукские города. Второй путь описан С.П. Карповым. автор вначале подчеркивал резкий рост значения караванных дорог Трапезунд - тавриз, связывая его, помимо других причин, с разгромом монголами багдада, падением крестоносных крепостей в сирии и запретом Ватикана на торговлю с египтом. Такая дорога через Тавриз, действительно, была значительно удобнее пути через крым и Волгу, и, казалось бы, должна была аккумулировать большую часть торговых интересов европейских купцов. Однако уже в работе "Итальянские морские республики и Южное причерноморье" С.П. Карпов уточняет, что об интенсивном функционировании этого маршрута можно говорить лишь в отдельные годы, в частности между 1280 и 1307, а также 1313 и 1340 годами. "Вряд ли следует переоценивать экономическое значение этого трансазиатского пути для итальянских морских республик". [26] Даже в относительно спокойные годы путешественник не мог чувствовать себя здесь в безопасности. Так, в 1276 году огузы, стоявшие на охране границы сельджукского государства, напали на франко-итальянский караван, разграбив его. Все "прелести" путешествия по малой Азии испытал на себе Ибн-Батутта.

масштаб и эволюция интенсивности использования первого пути остаются неясными.

Очевидно, что проблема есть и ее необходимо решать. Но как? Соответствующие исследования по средневековой Европе, позднесредневековой России всегда базируются на статистических данных, позволяющих расписать эволюцию экспорта-импорта, величину пошлин, интересы и приоритеты торговли. В нашем случае такой возможности нет, но есть ряд косвенных данных и наблюдений.

До нас дошли акты Каффы и городов Южного Причерноморья, исчерпывающе демонстрирующих малоазиатский и юго-восточный поток товаров. Скорее всего, Каффа с Русью напрямую в больших масштабах не торговала, попытки найти в актах города фамилии русских купцов или товары для русских земель ярким успехом не увенчались, хотя в городе и существовали, видимо практически с момента основания, русские церкви, безусловно служившие в том числе и торговым целям. [27] Значит ли это, что крымские города-посредники не использовали "северный путь", или масштабы этой торговли были незначительны? Порассуждаем немного. Каффа и Судак - основные торговые контрагенты региона. Акты Судака не сохранились. Акты Каффы "покрывают" юг и восток. Акты городов Южного Причерноморья, известия путешественников указывают на поток товаров, идущий в эти центры, одного порядка. Уставы генуэзских колоний запрещали любой вид торговли с Судаком. "не должны генуэзцы или те, которые считаются или называются генуэзцами или пользуются, либо привыкли пользоваться благами генуэзцев, ни покупать, ни продавать, ни приобретать, ни отчуждать, ни передавать кому-либо, ни лично, ни через третье лицо каких-либо товаров в Солдайе под страхом... штрафа". [28] Куда мог идти поток товаров из Судака? Статитических данных нет, но есть данные археологии, известия Ибн-ал-Асира, Рубрука, Поло - однозначно указывающие на русские земли как основной рынок судакского сбыта. Есть и соответствующие сведения русских летописей, причем не только для XIV века, когда исключительная роль купцов из Судака становится очевидной, но и для XIII века.

Конечно, транзитная торговля в черноморском бассейне существовала всегда, но в рассматриваемый период товарооборот и номенклатура предметов экспорта-импорта резко возрастают. Считается, что первым сигналом возросшей активности генуэзцев после Нимфейского договора с Византией является основание ими в 1266 г. Каффы. Вряд ли это так, скорее их появление относится к 1270-ым гг. [29] Генуэзцами на побережье Черного моря основываются колонии в Самастро, Симиссо, Севастополисе, Воспоро, Чембало, Килии, Ликостомо. Венеция, имевшая колонии в Тане и Трапезунде, с Генуей не соперничала; Пиза, основавшая на северном побережье Азова колонию Порто Пизано, после продолжительных военных действий, начавшихся в 1256 году в Сирии, кульминацией которых стало морское сражение близ Судака в 1277 году, навсегда уходит из региона. [30] Одновременно идёт проникновение итальянских купцов в старые византийские колонии. В 1303 году в Xерсонесе уже существовало католическое епископство, что свидетельствует о значительном количестве итальянских купцов в городе, и, видимо, втягивании города в орбиту торговых интересов итальянских морских республик. [31]

Двумя "китами" северного черноморского пути стали Каффа и Сугдея (итальянская Солдайя, русское Сурож, монгольский Судак) - древнее поселение с греческо-армяно-половецким населением. В Судаке к началу XIII в. сформировался русский квартал. [32] В историографии известен красочный рассказ арабского хрониста Ибн-ал-Биби, позволяющий судить о роли города в транзитной торговле на Черном море, его взаимоотношениях с Румийским султанатом, половцами и русскими. [33] К сожалению, тщательный анализ этого источника пока не произведен. О чем же он повествует?

В 1221 году султан Рума, Ала-ад-дин Кейкобад выслушал жалобы трех купцов один из которых был ограблен у "переправы Хазарской", другой во владениях Льва II, а третий на море франками. Султан снаряжает войско и отправляет его в сторону Судака. [34] Узнав о приближении войска, жители Судака предлагают выплатить "штраф" за недосмотр в уплате баджа (таможенного сбора с провозимых (товаров) и переправ (пошлины за переправы), "если же султан поход на русских предпринял, то мы согласны дать ему в помощь нашу молодежь". [35]

Одновременно в степь к кипчакскому хану отправляется гонец, и сельджуков поджидает войско из 10.000 кипчакских и русских всадников. Хан в свою очередь уведомляет какого-то русского князя.

Происходит сражение. В рядах кипчакского войска сражаются и русские, а после победы сельджуков русский князь предлагает мир военачальнику сельджуков Хусам-ад-дину, отправив в качестве подарков лошадей, русский лен и 20.000 динаров. Хусам-ад-дин заключает мир и приступает к осаде Судака. Разбив войско горожан, он берет с Судака большой выкуп. Посланцы Хусам-ад-дина сообщают султану "радостную весть о завоевании Судака, о гибели кипчакского войска и о мире с русским князем". [36] На радостях султан объявляет амнистию, войско в Судаке разбивает христианский колокол, "менее чем в две недели" возводит мечеть, берет заложников и, оставив в городе "одного из вождей с отрядом воинов", покидает Судак.

В историографии после работы А.Ю. Якубовского утвердилось мнение, что неведомым "русским князем" был рязанский или другой южнорусский князь. Принимая такую точку зрения, нам придется сделать и логическое заключение о контроле южнорусскими княжествами не только причерноморских степей, но и части торговых центров Крыма и транзитной торговли по Черному морю. Как нам кажется, такая ситуация не находит подтверждения ни в письменных, ни в археологических источниках этого времени. Не было это и случайным столкновением в Крыму русского и сельджукского походов, как мы покажем ниже. Но кто же тогда были те русские войска и русский князь? С известной долей уверенности можно ответить - жители Крыма. Как известно, русские наряду с кипчаками и аланами составляли основной этнический компонент крымских городов, и, возможно, степной части полуострова.

Жители Судака, узнав о приближении противника, и не зная его точных намерений, предлагают ему свою военную помощь "если же султан поход на русских предпринял." Вряд ли Кейкобад собирался воевать с каким-то русским княжеством, а вот с местным русским правителем, "приложившим руку" к грабежу купцов - вполне вероятно!

Русский князь явно присутствует на авансцене как постоянный персонаж. Действительно, сражение между основными русскимисилами и сельджуками не произошло, об этом говорит сама формулировка Ибн-ал-Асира "в рядах кипчакского войска сражались и русские". Наше предположение подтверждает и другая фраза: "Хусан-ад-дин приказал... начать сражение раньше, чем врагам придет помощь со стороны русских и Саксина". [37]

Еще одним аргументом в пользу нашего предположения является согласие посла русского князя на выплату последним части баджа - т.е. торговой пошлины. Чтобы взимать последнюю, необходимо контролировать торговые пути. Вообще, само поведение посла русских свидетельствует о крайней необходимости для русского князя сохранить мир с сельджукским султаном.

Послу рязанского или любого другого князя, пришедшему в Крым, не было никакой необходимости так соблюдать все тонкости мусульманского этикета, граничащие с унижением.

Наконец, у нас есть еще одно косвенное свидетельство о русских в Крыму Ибн-ал-Асира. Рассказывая о битве при Калке 1223 года, он упоминает о том, что после нее "многие из знатнейших купцов и богачей русских", забрав все свои ценности переправились на кораблях через море в страны мусульманские. [38] Трудно предположить, что речь идет о собственно Руси, гораздо вероятнее, что имеются ввиду жители Крыма, решившие уберечь себя от грозной опасности. Тем более, что этот же автор, рассказывая о взятии Судака в 1222 году, писал, что многие из его жителей "отправились в море и уехали в страну румскую". [39]

Таким образом, мы не можем признать события 1222 года ни полуслучайным столкновением, как следует из анализа А.Ю. Якубовского, ни акцией "этнического" масштаба, как это делал Л.Н.Гумилев. [40]

В 1222 году Судак был вновь взят, на этот раз монголами, которые преследовали укрывшихся в Крыму половцев и овладели крымскими городами. [41] В 1239 году монголы появились здесь ещё один раз, и при очень похожих обстоятельствах. [42] Затем монголы появились в Судаке в 1242 и 1249 годах. [43] Считается, что после этого торговля (а, следовательно, и Судак), быстро захирели.

Вряд ли это так. Площадь Судака в рамках крепостных стен достигала 50 га. При этом численность населения в начале века составляла около 40000 человек. Считается, что в 1249 году, после якобы разгрома города ордынцами, в нём насчитывалось 8300 человек. [44] Но, оказывается, имелось в виду только боеспособное население. [45] Несложные расчёты показывают, что пропорция соотношения мужского и женского населения сохранилась, или город насчитывал значительно больше, чем 40000 человек населения, что, учитывая обычные завышенные расчёты в подобных случаях, крайне маловероятно. (Боеспособным могло считаться население, скажем, от 16 до 45 лет, причём это максимальное допущение. Если средняя семья составляла от 4 до 6 человек, то, зная, что 8300 от 40000 составляет приблизительно 21 %, мы получаем обычное соотношение (и даже с "запасом прочности").

В 1250-1251 году, т.е. сразу после взятия города, проезжающие через Судак с торговыми целями братья Поло не отмечают никаких признаков разрушения. [46] Известны описания города Рубруком и Ибн-ал-Асиром, которые подтверждают сохранение роли Судака в торговле. В 1253 году Рубрук писал: "Туда пристают все купцы, как едущие из Турции и желающие направиться в северные страны, так и едущие обратно из Руссии и северных стран и желающие переправиться в Турцию. Одни привозят горностаев, белок и драгоценные меха; другие привозят ткани из хлопчатой бумаги, бумазею, шелковую материю и душистые коренья." [47] Ибн-ал-Асир, приблизительно в это же время, писал: " Этот город [Судак] кипчаков, из которого они получают свои товары, потому что он [ лежит] на берегу Хазарского моря и к нему пристают корабли с одеждами; последние продаются, а на них девушки и невольники, буртаские меха, бобры, белки и другие предметы, находящиеся в земле их". [48] Интересно, что в погребениях половцев практически не обнаруживают следов этих "одежд", хотя как восточные источники, так и , например, "Слово о полку Игореве" свидетельствуют о их распространённости в половецкой земле. Видимо, наиболее ценные одежды ("оксамиты драгыя" "Слова") служили предметом экспорта.

О степени самостоятельности судака говорит существование "солдайских аспров". [49] В 1282 году глава судакской епархии имел чин митрополита, что говорит о распространении влияния Судака на близлежащие города. Сурожские купцы упоминаются под 1288 годом во Владимире-Волынском, как одна из трёх крупнейших торговых корпораций, контролировавшая, видимо, южное направление русской торговли. [50] Даже если Каффа и пыталась составить конкуренцию Судаку, то после 1299 г., когда Ногай в союзе с венецианцами разорил город, неуспех попытки становится очевидным. [51]

И если взятие Багдада в 1258 году монголами сказалось на торговле отрицательно, то падение последних крепостей тамплиеров под ударами мамлюков в 1291 году лишь укрепило её, заставив итальянских купцов уделять больше внимания Чёрному морю.

К XIV в. посредническая торговля Крыма с Русью и Нижним Поволжьем, несмотря на набеги ордынцев и внутренние распри, [52] возросла. Торговля уже не ограничивается предметами роскоши, важную роль в ней начинает занимать экспорт зерна, в том числе и в Европу. [53] В связях с Южным Причерноморьем место Xерсона и других византийских колоний окончательно занимает Каффа, [54] а в торговле с Русью - Судак, судя по тому, что Азовское море в русских летописях называют Сурожским. [55] Впрочем, уже до 1274 (или 1286) г. Ибн Са"ид использует для наименования Чёрного моря тюркскую форму названия торгового центра Крыма - Судака. [56]

Очень спорным вопросом оказывается и место в черноморско-русской торговли Византии. В Константинополе продолжал существовать русский убол (улица). [57] В.В. Каргалов считал, [58] что она не прекратила своего существования только из-за постоянного притока беженцев из Южной Руси, но гораздо более вероятна её ориентация на торговые связи. [59] Более того, в Киеве существовала византийская колония, основанная после 1204 года и сохранившаяся после 1240 года. Здесь жили византийские мастера-ремесленники, поддерживавшие связи с Константинополем. [60] Наконец, церковные отношения, не прерывавшиеся даже в никейский период, во второй половине XIII в. остаются на высоком уровне, сочетаясь с торговыми контактами. Так, сообщение Ипатьевской летописи под 1252 г. о покупке греческих шёлковых тканей увязывается с приездом на Русь в это время митрополита Кирилла II. [61] Нет смысла упоминать все поездки греческих и русских иерархов в Константинополь и обратно, важно, что в данном случае, мы, видимо, можем, опираясь на экстраполяцию более поздних известий о приезде на Русь греческих митрополитов, предположить, что подобные поездки практически всегда сочетали как политические и церковные, так и торговые цели. Не оценено по достоинству и летописное сообщение о пребывании "гостей нарочитых Немецкихъ и Цареградскихъ" в районе Рыльска в 1284 году. [62] Наконец, через Византию должны были добираться до Иерусалима русские паломники. Кроме неудачного путешествия Войшелка, у нас нет письменных подтверждений такого движения, но, например, распространение многоступенчатых рельефных плит "голгоф" на некрополях Москвы этого времени однозначно связывается исследователями с паломничеством русских людей в Иерусалим. [63] Говорить же о прекращении или резком сокращении контактов между двумя странами только на основании абсолютного числа упоминаний о таких путешествиях в летописях методологически неверно. Необходимо, а этого обычно не делают, принимать во внимание пропорциональное соотношение известных по письменным источникам путешествий с общим количеством сохранившихся письменных источников для этого времени.

Как известно, одним из опорных пунктов "южного" пути была Армения. В результате, в том числе, и политических коллизий в этом регионе, происходит армянская эмиграция в Крым, Поволжье и Юго-западную Русь и, соответственно, увеличение доли армянской торговли во внешнеэкономическом обмене русских княжеств, особенно юго-западных. Н.М. Карамзин под 1263 годом сообщает о переселении армянского населения в годы правления Берке на Нижнюю Волгу, в Казань и Крым. Так, новый административный центр Крыма возник на месте, где перед этим обосновалась армянская колония. Очевидно, очень значительная армянская диаспора возникает во Львове при князе Льве Даниловиче, якобы даже имевшего личнуюдружину из армян. [64] Их участие в международной торговле находит косвенное подтверждение в торговых буллах каффинских купцов под 1289-1290гг, упоминающих некоего Василия Ивана Мелика, также Якова, "торговца из Хазарии". [65] Армянская диаспора опиралась и на возросшую роль Киликийской Армении в международной торговле, служа посредником в её связях с Крымом. [66] Имеются и другие свидетельства такого рода связей, тем более значимых, что начавшаяся в 1260-ых годах война между Джучидами и Хулагуидами сделало торговые пути через Восточное Закавказье слишком опасными.

Роль русских купцов в черноморской торговле также была значительна. Показателен тот факт, (даже если это не связано с торговлей напрямую) что именно в середине века во многих крымских городах, особенно в Херсонесе, [67] резко увеличивается доля русского населения. Участие русских купцов в торговле было само собой разумеющимся делом. Так, Рубрук не упоминает специально о русской торговле, но тот факт, что для поездки через степи к Волге он выбрал особый тип телеги, называемой "русской", поскольку именно в таких телегах русские купцы перевозили меха (основной транзитный товар), достаточно красноречив. Не менее интересно и то, что подробная повозка была запряжена быками, что намного удлиняло время путешествия и было возможно лишь при относительно высоких гарантиях безопасности. Путь между Крымом и русскими княжествами, видимо, был очень хорошо известен, так как тот же Рубрук сообщает, описывая северный Крым, что "со всей Руссии ездят туда за солью". [68]

В.В. Каргалов и В.Е. Сыроечковский считали, что крымские города были связаны исключительно с Юго-Западной Русью, а их связи с Северо-Восточной Русью относятся к середине XIV века. [69] Однако если в летописях нет сведений о таких связях, это не означает, что таких связей не было. Так, например, археологические исследования Успенского собора в Москве 1326 года говорят о уже устоявшихся связях Москвы с Xерсонесом. [70] Более того, сам состав товаров, перечисленных Рубруком и Ибн-ал-Асиром, говорит в пользу "северной" принадлежности русских купцов в Крыму.

Существовал ещё один крупный торговый маршрут: Константинополь - Чёрное море - Монкастро - Днепр - Киев, связанный с колониями Крыма. [71]

[71] Видимо, именно им в Киев прибывали итальянские купцы, встреченные в 1245 году Карпини в Киеве. Тем не менее к началу XIV в. Днепровский путь постепенно утрачивает свои функции, так как большие корабли не могли, подобно однодеревкам, проходить днепровские пороги. Это может служить косвенным доказательством возросшего товарооборота, с которым старый днепровский путь уже не мог справиться. [72] В пользу этого предположения говорит и анализ договоров Смоленска с немцами. Один из пунктов договора 1229 года посвящен транспортировке привозимых немецкими купцами товаров через волок, соединяющий Западную двину с Днепром. В договоре 1250 года (ст.16) сказано, что "а на волоце, како есть пошло". [73] Имеется ввиду величина таможенного сбора, зависящая в первую очередь от значимости маршрута. На южном отрезке этого пути в XIII веке расцветает Монкастро - Белгород. Город был этнически очень пестрым (здесь жили монголы, половцы, русские, итальянцы, евреи, греки, армяне), что скорее всего указывает на его чисто торговый характер. Об этом же свидетельствует и отсутствие сколько-нибудь серьезного взаимодействия города с его кочевой округой. [74]

Донской путь, с центром в городе Азак (Азов), в XIII веке функционировал, видимо, как перевалочный пункт между волжским и черноморским маршрутами, его расцвет относится к более позднему времени.

Ссылки и примечания

[1] Дубов И.В. Великий Волжский Путь Л.,- 1989.-С.212, 213.; Пашуто В.Т, Флоря Б.Н, Хорошкевич А.Л. Древнерусское наследие и исторические судьбы восточного славянства. М.,- 1989.-С.84.

[2] Греков Б.Д, Якубовский А.Ю. Золотая Орда и её падение.-М.-Л.,-1950.-С.68.; Успенский Ф.И. Морское и сухопутное движение из Центральной Азии в Европу и обратно в XIII-XV вв.// Византийский Временник.-1949.-Т.2.-С.267. Зарубежная историография в целом выражается мнением Брэтиану, писавшего, что " ... утверждение монгольского владычества на северном побережье Черного моря, на кавказе и Персии следует рассматривать как решающий фактор для капиталистической экспансии международной торговли во второй половине XIII века". Bratianu G. Des origines a la conquete ottomane. Munchen. 1969. p.230.

[3] Еманов А.Г, Попов А.И. Итальянская торговля на Чёрном море в XIII-XV вв.// Торговля и мореплавание в бассейне Чёрного моря в древности и средние века. ; Карпов С. П. Генуэзцы в городах Понта.// Византийские очерки. -М.,- 1991.-С. ; Карпов С.П. Источники по истории Причерноморья и Древней Руси в итальянских архивах.//Вестник МГУ. -1994. - No 1.-С. ; Карпов С.П. Итальянские морские республики и Южное Причерноморье. ; Коновалова И.Г. Итальянские купцы в Северо-Западном Причерноморье в XIII веке.// Древнейшие государства на территории СССР.- 1987.-М.,- 1989.- С. ; Чиперис А.М. К истории ранней генуэзской колонизации Северного Причерноморья второй половины XIII века.// Учёные Записки Туркменского Государственного Университета.-Ашхабад.,-1964.-В.27.- С.32.

[4] Карпов С.П. Трапезундская империя и западноевропейские государства в XIII-XV векаx. М., 1981.С.

[5] Каргалов В.В. Внешнеполитические факторы развития феодальной Руси М.,- 19??.-С.211.

[6] Успенский Ф.И. Морское и сухопутное ...- С.267.

[7] Имеются в виду торговые контакты. Европейцы практически не выходили за пределы границ крестоносных государств, а все попытки такого рода оканчивались неудачей, но торговые отношения были установлены со многими восточными странами. Райт Дж. Географические представления в эпоху крестовых походов. М.,- 1988.- С.263.

[8] Кулишер И.М. История экономического быта Западной Европы. Т.I. М.-Л., 1926. С.174.

[9] Тизенгаузен В.Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. Т.I. М., 1884.С.28.

[10] ПСРЛ. Т.II. Стб.429.

[11] Дипломатическая переписка в Европе этого времени напоминает не вполне искреннее нагнетание истерии, при которой все участники в первую очередь думают о своих тактических целях, но никак не о совместном отражении угрозы. Матузова В.И. Английские средневековые источники IX-XIII веков. М., 1979.С.110 и след.

[12] Там же, С.111, 136.

[13] История Татарии в документах и материалах. М, 1937. С.48.

[14]

[14] Карпов С.П. Трапезундская империя...С. Численность этих отрядов достигала в 1243 году двух тысяч человек. В битве с монголами при Кеседаге они бежали первыми. Гордлевский Вл. Государство Сельджукидов Малой Азии. М.-Л., 1941.С.185.

[15] Аннинский С.А. Известия венгерских миссионеров XIII века о татарах и Восточной Европе.// "Исторический архив". Т.III. М.-Л., 1940. С.87.

[16] Так, В.Л. Егоров пишет, что в результате двух походов Тимура в 1391 и 1395 гг. "прекратилась международная караванная торговля" (Егоров В.Л. Историческая география Золотой Орды. В то же время С.П.Карпов приводит сведения, что в 1392 году венецианские купцы прошли с караванами от Таны до Хаджитархана и Каспия, продали свои товары и вернулись обратно через всю степь.(Карпов С.П. Источники по истории Причерноморья и Древней Руси в итальянских архивах.// Вестник МГУ. 1994. No 1.С. ).

[17] Так, в 1291 году Ватикан наложил запрет на торговлю с мамлюкским Египтом. Близнюк С.В. Торгово-экономические отношения Кипра с государствами Средиземноморья в 1192-1373 гг.// Византия. Средиземноморье Славянский мир. С. 34.

[18] Заборов М.А. Крестоносцы на Востоке. М., 1980. С.46.

[19] Вначале никейским императором Феодором I Ласкарем был заключён с венецианцами торговый договор, дававший последним право свободной и беспошлинной торговли на Чёрном море, но уже Иоанн Ватац запретил свои подданным покупать итальянские товары, в частности, ткани, составлявшие основу венецианского экспорта. Васильев А.А. Латинское владычество на Востоке. Л., 1923. С.33. Одновременно активизировалась Генуя, которая получила право направлять свои галеи в Черное море еще в 1218, а потом по договору с Венецией в 1238 году, но де-факто остававшаяся вне игры. Еманов А.Г. К воросу о ранней итальянской колонизации Крыма.// АДСВ. Вып.19. С.63-64.

[20] Плано Карпини Дж. дель. История монгалов. М., 1997. С.84.

[21] Г. де Рубрук. Путешествие в восточные страны. М., 1997. С.140.

[22] Гумилёв Л.Н. Древняя Русь и Великая Степь. М., 1992.С.491.

[23] К этому времени Людовик с армией уже покинул Палестину.

[24] Гумилёв Л.Н. Там же, С.493. Поляк А.Н. Новые арабские материалы позднего средневековья о Восточной и Центральной Европе.// Восточные источники по истории народов Юго-Восточной и Центральной Европы. Xулагу ещё несколько раз пытался договориться о совместной борьбе с мамлюками, но совместныx действий не последовало.

[25] Васильев А.С. История Византии. Л., 1925. С.12.

[26] Карпов С.П. Трапезундская империя и западноевропейские государства в XIII-XV веках. М., 1981.С.74.

[27] В нотариальных актах конца XIII века Каффы среди проданных рабов упоминаются славяне, но, во-первых, их процент в общем количестве незначителен (см. Bratianu C. Actes des Notaires geno is de Pera et de Caffa de la fin du troizieme siecle. Bucarest., 1927.), а, во-вторых, однозначно приравнивать их к жителям Руси, как это делает, например, М.Д.Полубояринова, нельзя. См.: Полубояринова М.Д. Русские люди в Золотой Орде.С.39.

[28] Секиринский С. Очерки истории Сурожа. Симферополь. 1955.С.

[29] Помимо отсутствия подтверждения даты источниками, показанное А.М.Чиперисом (Чиперис А.М. К истории ранней генуэзской колонизации Северного Причерноморья второй половины XIII века.// УЗТурк.ГУ.-1964.- В.27.-С.39), этому противоречит и международная обстановка. Действительно, генуэзцы остались недовольны условиями Нимфейского договора и заключили союз с сыном Фридриха II Гогенштауфена Манфредом. Михаил изгнал генуэзцев из Константинополя и заключил договор с Венецией, восстанавливавший прежние привилегии венецианцев и обязывавший последних выступить против генуэзской угрозы. Эта ситуация сохранялась до 1266 года, когда папство руками Карла Анжуйского уничтожило династию своих заклятых врагов Гогенштауфенов и одновременно надежду на восстановление Латинской империи. Примирение Михаила Палеолога и генуэзцев состоялось уже после договора Карла с Балдуином II и возникновения новой угрозы Константинополю. (Васильев А.А. История Византии. Падение Византии. Эпоха Палеологов.-Л.,-1925.-С. 14. ).Таким образом, начало интенсивного освоения бассейна Чёрного моря можно отнести к 1270-ым годам.

[30] Карпов С.П. Источники по истории ... С. 35.

[31] Безусловно, глубина проникновения генуэзских и венецианских купцов в этот район может быть оценена лишь приблизительно. Так, существует свидетельство Марко Поло о генуэзских кораблях на Каспии, причем речь идет не об арендованных, либо купленных судах, но о кораблях, попавших на Каспий по волоку. Имеется в виду, безусловно, Донско-Волжский волок, что, в свою очередь, подразумевает политический или военный контроль над ним. Однако Тана, контролировавшая устье Дона (следовательно и весь донской маршрут), принадлежала Венеции, которая ни в малейшей степени не была заинтересована в пособничестве конкурентам. Подвергать свидетельство Поло сомнению у нас также нет никаких оснований, тем более, что упомянутый отрывок не несет никакой эмоциональной нагрузки. С другой стороны, деятельность генуэзских купцов на Востоке носила достаточно засекреченный характер, были в какой-то степени независимы от митрополии, и какие-то (даже крупные) акции могли не найти отражения в актах и хрониках генуэзских архивах.

[32] Связь с причерноморскими городами к XIII веку устоялась настолько, что нашла своё отражение в былинном эпосе. ("Подарил Чурила Пленкович светлу князю Владимиру из своих подвалов золоту казну, сорок сороков чёрных соболей, другую сорок печерскиъ лисиц, да камку белохрущету (шёлковая ткань)." Чурила Пленкович в эпосе - сын Пленка Сурожанина. В былины вошёл и "Суровец богатырь Суздалец богатово гостя заморенин сын". Перxавко В.Б. Гости-сурожане.// ВИ. 1993.N6.С.

[33] Якубовский А.Ю. Рассказ Ибн-ал-Биби.//ВВ.-Т.XXV.- 1928.-C.54.

[34] Следовательно, Сугдак контролировал как минимум ту часть черноморского бассейна, где проходили наиболее интенсивные торговые маршруты.

[35] Якубовский А.Ю. Рассказ Ибн-ал-Биби.//ВВ.-Т.XXV.- 1928.-C.54.

[36] Там же, С.55.

[37] Там же, С.55.

[38] Тизенгаузен В.Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. Т.I. М., 1884.С.27.

[39] Там же, С.27.

[40] Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая Степь. С.

[41] Рашид-ад-Дин Сборник летописей. М. -Л., 1952. Т.I. кн.2. С.229.;

[42] Каргалов В.В. Внешнеполитические факторы...С.114.

[43] Якобсон А.Л. Средневековый Крым.-М.-Л.,-1964. С.83.

[44] Баранов И.А. Периодизация оборонительных сооружений Судакской крепости.// Северное Причерноморье и Поволжье во взаимоотношениях Востока и Запада в XII-XVI векаx. Ростов-на-Дону., 1989.С.

[45] Тизенгаузен, Т.1.С.27.

[46] "Книга Марко Поло". М., 1955. С.44.

[47] Рубрук В. Путешествие ... С.66. Интересно, что на юг везлись и некии "ткани русийа". Непонятен их состав и происхождение. Они явно не входят в основной перечень русского экспорта как на Запад, так и на восток, но тот же Рашид-ад-Дин дважды упоминает изделия из ткани "руси". Рашид-ад-Дин. Переписка. М., 1987. С.230,278. Скорее всего, имеются ввиду одежды из льна и льняные ткани, о чем подробнее будет сказано ниже.

[48] Тизенгаузен В. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. -Т.I. - СПб., -1884.-С.26.

[49] Bratianu. Des origines... // C.303 -304.

[50] Полное собрание русских летописей.-М.,-19 .- Т.2.-Стб.814.

[51] Разумеется, в основе действий венецианцев лежало стремление переxватить у Генуи рынки сбыта. Так, уже в 1292 г. по решению Большого совета Венеции к Ногаю было отправлено посольство, чтобы договорится о торговле с подвластными ему территориями. Коновалова И.Г. Итальянские купцы в Северо-Западном Причерноморье в XIII веке.// ДГ.1987. М., 1989.

[52] О взаимосвязи этих явлений смотрите: Мыц В.Л. Средневековое укрепление Исар-Кая.// Советская археология. 1987. N2. Исследователи средневековых памятников Крыма относят гибель и сильные пожары на городищах Тепе-Кермена, Мангупа, Xерсонеса, Судака исключительно с набегами татар (несмотря на то, что при их раскопках не найдено ни одного татарского наконечника стрелы), в то время как гораздо большее значение имели внутренние смуты между князьями, "гордыми, беспечными и несогласными между собой", из-за чего генуэзцы легко захватили побережья Крыма.

[53] Например, в 1286 г. Италия переживала большой голод в связи с неурожаем. Хронист М. Канале сообщает в своей хронике, что "татары, аланы, зихи, руссы, турки, армяне и греки дали жизненные припасы венецианцам". Чиперис А.М.К истории ... С.47.

[54] Карпов С.П. Особенности развития поздневизантийского города-эмпория.// Византийские очерки. 1977. С.89. Каффа использовалась Ватиканом и как опорный пункт дальнейшего распространения католичества. В 1318 году Иоанном XI здесь создаётся епископство, включавшее всю территорию до Сарая и России. Тихомиров М.Н. Древняя Москва XII-XV веков. М., 1992. С.78.

[55] ПСРЛ. Т.10. С.182.

[56] Коновалова И.Г. Арабские источники XII-XIV веков по истории Карпато - Днестровскиx земель.// ДГ.М., 1990.С.

[57] Левченко М.В. Очерки по истории русско-византийских отношений. -М., 1966. С.551.

[58] Каргалов В.В. Внешнеполитические факторы развития Феодальной Руси. - М., 1967 .С.204.

[59] Заметим, что до 1261 г. Византийской империи вообще не существовало, а с воцарением Михаила VIII Палеолога небольшое государство, с внешней торговлей, монополизированной генуэзцами, с латинскими герцогствами, Сербией, Болгарией и Трапезундом под боком, жило под постоянной угрозой нападения крестоносцев. В 1282 году, когда Педро Арагонский вырезал всю норманнскую знать на Сицилии и крестоносная угроза отпала, восстал греческий деспот Иоанн Дука. В борьбе с ним во главе татарского отряда погибает Михаил. Византия постоянно меняла свою политическую ориентацию,(от Рима к Генуе, от Хулагидов к Орде) и вряд ли подходила на роль спокойного уголка Земли. Кроме того, русские жили не только в самом Константинополе, но и в генуэзской Галате. Судя по тому, что неудачный претендент на русскую митрополию Михаил (Митяй) был погребён в Галате, там существовала и русская церковь.

[60] Пекарская Л.В, Пуцко В.Т. Византийская мелкая пластика из археологических находок на Украине.// Южная Русь и Византия. Киев., 1991. С.132.

[61] ПСРЛ.Т.2.Стб.920.

[62] ПСРЛ.Т.10.С.163.

[63] Беляев Л.А. Иерусалимские мотивы в надгробиях средневековой Москвы. С.151.; Рындина А.В. Древнерусские паломнические реликвии. // Иерусалим в русской культуре. С. 48.

[64] Дашкевич Я.Р. Письменные источники и параисторическая традиция.// Восточная европа в древности и средневековье. М., 1990.С.43.

[65] Старокадомская М.К. Русское торговое население Генуэзской Каффы.// История и археология средневекового Крыма. М., 1958. С.149.

[66] Якобсон А.Я. Русско-корсунские связи XI-XV вв.// ВВ. Т.XIV.С. .

[67] Дашкевич Я.Р. Древняя Русь и Армения в общественно-политических связях XI-XIII веков.// Древнейшие государства... 1982.

[68] Г. де Рубрук. Путешествие в восточные страны. М., 1997. С.91.

[69] Каргалов В.В. Внешнеполитические факторы ...С.210; Сыроечковский В.Е. Гости-сурожане. М.-Л., С.18. Другое мнение см. Богданова Н.М. Херсон в X-XV веках. Проблемы истории византийского города.// Причерноморье в средние века. М., 1991. Ч.II.

[70] Федоров В.И. Планы главного собора Московского Кремля. ПКНО.1986.М., 1987. С. Изделия и заготовки из пестрого корсунского мрамора найдены при раскопках усадьбы черниговского ремесленника середины XIII - начала XV веков.// Деснинские древности. Брянск., 1995. С.132-135.

++71 Так, в буллах Каффы зафиксированы поставки в Монкастро и Вичину зерна в конце XIII века. Чиперис А.М. К истории ...С. 47. Возвышение Каффы во многом связано с тем, что она выполняла не столько посредническую функцию, сколько дистрибьютерскую, особенно по отношению к генуэзским колониям Крыма и черноморского региона, внутренняя потребностькоторых в товарах была очень высока. В плане экспорта Каффа ориентировалась больше на юго-восточное направление, через Каффу проходили китайские шелка и индийские рабы. Еманов А.Г. Развитие торговых связей Каффы в XIII-XV вв.// Северное Причерноморье и Поволжье во взаимоотношениях ... С.20, 23. Интересно, что традиционная местная одежда в Каффе называлась "comanesca", но прямых свидетельств о торговле хотя бы с половцами у нас нет.

[72] Ивакин Г.Ю. Связи Киева с Византией во второй половине XIII-XV вв.// Южная Русь и Византия. - Киев., - 1991.- С. Днепровским путем продолжали пользоваться для неторговых путешествий. Так, именно им добирался в 1389 году до Константинополя и обратно митрополит Киприан, а в 1419 году монах Зосима. Тиxомиров М.Н. Исторические связи России со славянскими странами и Византией. М., 1969. С.71-72.

[73] Русско-ливонские акты. Спб., 1868. С.44.

[74] Кравченко А.А. Средневековый Белгород на Днестре. С. 14.