К вопросу о влиянии изменения климата на этногенез на примере этносов Восточной Европы

Тихон Уваров/Сергей Вязков (на дискуссионной доске выступает под псевдонимом ИРАН)

Впервые опубликовано на сайте Gumilevica. В редколлегию поступила 15 ноября 2000  г.

Введение

В проблеме выяснения взаимосвязи этнического развития и изменения климатических условий еще много белых пятен. Начало исследованиям этой проблемы было положено Л.Н.Гумилевым, которым в ряде работ была показана взаимосвязь эволюции кочевого мира с периодами увлажнения и усыхания аридной зоны Евразии[1-6]. В качестве чуткого индикатора для выявления колебаний климатических условий внутренней Евразии использовались государственные образования в Степи. Интенсивное увлажнение приводило к росту могущества кочевых этносов и началу завоевательных войн, а усыхание - к ослаблению и потере самостоятельности. Однако конкретные механизмы влияния изменения климатических условий на этносы до сих пор остаются неясными.

Проблема выявления подобных механизмов в общем случае является очень сложной задачей, требующей систематизации материала по всем имеющимся физико-географическим регионам планеты. При этом возникает необходимость исследования проблемы в рамках каждого региона. В настоящей работе рассмотрено влияние смены климатических условий на этническое развитие на примере этносов Восточной Европы. Выбор Восточной Европы обусловлен несколькими факторами. В ландшафтном отношении Восточная Европа чрезвычайно разнообразна. На территории равнины происходит переход от влажного климата Прибалтики и Молдавии до резко континентального Приуралья и от тундры на севере до полупустынь на юге, кроме этого, встречается множество оазисов. В Восточной Европе несколько раз происходило изменение климатических условий, приводивших к изменению ландшафтных районов и их границ. И, наконец, этот регион стал местом рождения большого суперэтноса, история которого освещена достаточно подробно. Подобная постановка задачи изначально определяет исследовательский и теоретический характер работы.

Результатом сложной структуры и эволюции ландшафтов Восточной Европы стало их взаимопроникновение, которое привело к калейдоскопическому расселению этносов. Четко очерченных физико-географических регионов, в которых этносы Восточной Европы могли бы существовать, не пересекаясь друг с другом, в регионе не существует. Украинцы освоили степные пространства, великорусы живут по берегам рек, а башкиры в лесостепной полосе Приуралья и т.д. Эта проблема стала тем более острой с появлением антропогенного ландшафта. В силу этого, вопрос о связи и выделении ландшафтных ниш этносов в Восточной Европе приобретает особое значение. С другой стороны, понимание этнической эволюции Восточной Европы будет неполным, если не рассмотреть внимательно все возможные аспекты взаимоотношения ландшафтов и этносов при изменении их во времени.

Таким образом, задача разбивается на две крупные части: рассматривать расселение и миграции этносов как показатель наличия на той или иной территории ландшафтов или их совокупности, и применять ландшафтные особенности для выявления этнической эволюции в регионе в целом. Две эти задачи хотя и тесно связаны друг с другом, однако их разработка требует применения разных методик.

Ландшафтные зоны Восточной Европы и их изменение во времени

Для решения задачи необходимо определить территории удобные для проведения анализа. В нашем случае можно ограничиться Восточной Европой с добавлением Урала и Западно-Сибирской равнины. Южной границей будем считать линию: Черное море, Кавказ, Каспий, и полупустыни Средней Азии, на западе - Карпаты и Висла, на севере - тундра, а на Востоке - Обь. На очерченной территории расположены несколько ландшафтных зон, вытянутых в широтном направлении - это тайга, широколиственные леса, лесостепь, степь, на юге степи переходят в полупустыни. В целом регион отличается большим разнообразием ландшафтов и климатов. Отмеченная территория включает в себя западную часть месторазвития "внутренняя Евразия" введенного Л.Н.Гумилевым [7].

Одной из характерных особенностей всего региона является градиент увлажнения при движении с запада на восток. При перемещении на восток увлажненность падает, климат становится континентальным. Это приводит к обеднению полосы широколиственных лесов, а потом и вовсе к ее исчезновению. Этот же градиент приводит к тому, что лесостепь тянется от Кишинева полосой на северо-восток до р.Белая, и только после Урала распространяется вдоль параллели. Отличия ландшафтных зон на территории Восточно-Европейской равнины от наблюдаемых на территории западной Сибири вызваны градиентом влияния Атлантического океана. Это влияние приводит к появлению широколиственных лесов, вытесняющих лесостепи к югу, а тайгу к северу. В результате этого увеличивается разнообразие ландшафтов, поскольку для широколиственных лесов характерно гораздо большее число вариаций ландшафтов, чем для тайги. Переносимая с Атлантического океана в Западную Сибирь влага уже не оказывает серьезного влияния на соотношения ландшафтных зон и границы между лесостепью и тайгой, а также между лесостепью и степью, тянутся с востока на запад вдоль параллели. Это позволяет рассматривать Западную Сибирь как эталон и относительно нее учитывать влияние увлажнения на ландшафты всего региона.

В настоящее время есть несколько крупных этносов, расселение которых можно использовать для выявления относительно крупных этноландшафтных районов на территории Восточной Европы. К таким этносам можно отнести великорусов, украинцев, белорусов, этносы Прибалтики, а также поволжские мусульманские этносы. Поскольку каждый этнос есть процесс адаптации человека к определенному ландшафту, то ареалы данных этносов можно рассматривать в виде отдельных этноландшафтных районов или совокупностей таких районов, близких по структуре.

Наряду с различием этноландшафтных районов пространстве "ландшафты имеют динамику развития". Причины трансформации ландшафтов могут быть самыми разными: от деятельности человека до изменения солнечной активности. В ряде работ Л.Н.Гумилев убедительно показал, что за период с 13 века климат Внутренней Евразии несколько раз претерпевал изменения и предложил индикаторы для учета этого изменения. Совокупность данных о миграциях и этногенезе кочевников и уровне Аральского и Каспийского морей, для которого была построена зависимость уровня от времени, позволила датировать периоды увлажнения и усыхания гумидной и аридной зон Евразии [2].

Количество влаги ежегодно переносимой с Атлантического океана вглубь континента и характер ее распределения на территории Восточной Европы безусловно варьируется в достаточно широких пределах, однако на ландшафты оказывает влияние суммарная степень увлажнения за достаточно долгий период. С другой стороны, построенный график уровня Каспия тоже показывает лишь усредненный характер подъема и спада и отражает увлажнение водосбора Волги за достаточно длительное время. Периодам интенсивного увлажнения водосбора Волги будет соответствовать участок кривой, соответствующей подъемам уровня моря, а периодам усыхания - соответственно спадам. Важна не абсолютная величина уровня моря, а ее изменение: чем больше влаги переносится на территорию водосбора Волги, тем быстрее повышается уровень моря, и наоборот. Так для периода X-XII вв. характерен значительно более медленный подъем уровня Каспия, чем в XIII в. Участки, соответствующие максимумам и минимумам кривой отражают переходные периоды, которые в принципе тоже соответствуют определенным способам увлажнения Восточной Европы.

Наличие возможности усреднения влияния увлажнения на ландшафтные регионы с одной стороны и уровня Каспия с другой позволяет разбить все многообразие способов увлажнения территории Восточной Европы атлантической влагой на различные классы. Каждому классу способов увлажнения сопоставится участок кривой уровня Каспия соответствующий или понижению или повышению уровня моря за долгое время. Я назову эти классы режимами увлажнения. Понятие "долгое время" остается неопределенным, однако факт необратимого влияния изменения климатических условий на ландшафты внутренней Евразии позволяет сделать оценку этого термина: под ним я буду понимать время характерное как раз для необратимого изменения ландшафта. Поскольку задача стоит об исследовании именно влияния климатических условий на трансформацию ландшафтов это приближение является достаточным.

Понятие режима увлажнения имеет статистический характер, а это накладывает определенные требования к его применению. Понятие режима увлажнения есть отображение совокупности доминирующих климатических явлений в целом на большом интервале времени, так, что локальные изменения будут представлять из себя лишь составную часть большого и сложного процесса. Поэтому нельзя говорить о принадлежности того или иного момента времени к тому или иному режиму увлажнения, а только о доминирующем в данный момент времени режиме увлажнения.

Режим увлажнения приводит в действие процесс установления определенного распределения ландшафтных зон и физико-географических регионов в Восточной Европе. Процесс этот самосогласованный и сложный, и, как правило, занимает какое-то время. Однако рано или поздно установление стационарного распределения становится возможным. Это позволяет ввести понятие климатического режима, которое бы отображало именно стационарное распределение ландшафтных зон при доминировании данного режима увлажнения. Таким образом, каждому режиму увлажнения будет соответствовать особое территориальное распределение физико-географических регионов и ландшафтных зон на территории Восточной Европы, связанной с доминирующим видом перераспределения влаги, переносимой атлантическими циклонами.

Рис 1. График колебаний уровня Каспийского моря по данным Хазарской экспедиции Эрмитажа 1959-1963 годов (67 KB)

Период времени, в течение которого имеет место доминирование определенного режима увлажнения соответственно будем называть периодом увлажнения. С X века было семь ярких периодов (т.е. периода увлажнения), в которых доминировали три различных режима увлажнения, приводившие к установлению особого климатического режима. Одному режиму увлажнения соответствовало интенсивное увлажнение аридной зоны и усыхание гумидной зон (эпоха Киевского Каганата), второму - увлажнение гумидной и усыхание аридной зон (XIII-XIV вв. и XVII-XVIII вв.), и третьему - одновременное усыхание гумидной и аридной зон и увлажнение тундры (XV-XVI вв. и XIX-XX вв.).

Установление конкретных границ и характеристик физико-географических регионов и ландшафтных зон при доминировании того или иного режима увлажнения в общем случае является весьма сложной задачей. Однако можно сделать некоторые приближения, которые позволят оценить характер изменений, происходящих в регионе при смене доминирования режимов увлажнения. Одним из таких способов является использование современного распределения ландшафтных зон в исследуемом регионе в качестве "плохого" индикатора для изучения других климатических режимов. Безусловно, изменение ландшафтных зон процесс весьма сложный, и используя этот принцип невозможно учесть имеющееся районирование территории, но, тем не менее, можно уловить тенденции при таких изменениях.

Современное распределение ландшафтных зон соответствует такому режиму увлажнения, при котором максимум влаги выпадает в арктической зоне. При этом, как уже отмечалось, существует градиент увлажнения при распространении с запада на восток, поэтому увеличение увлажнения на локальной территории будет приводить к сближению его климатических характеристик с областями расположенными западнее его, а тех в свою очередь - с более западными для них. Это будет приводить к общему смещению картины ландшафтных районов на восток. Например, перенос максимума увлажненности в Волго-окское междуречье должен приводить по нашей шкале к приближению его климата к современному белорусскому, при этом должно наблюдаться и начало трансформации ландшафта, появление множества болот и проч. А сама Беларусь должна слиться с Литвой в единый регион, в котором болота превратились в озера. От современной Украины их будут отделять в этом случае непроходимые заболоченные леса.

Предложенная шкала позволяет смоделировать перемещение ландшафтных зон и распределение физико-географических регионов при изменении режима увлажнения Восточной Европы. В общих чертах они будут выглядеть следующим образом.

1. В современном климатическом режиме можно выделить несколько физико-географических регионов. Самостоятельный регион - Волго-окское междуречье, в котором условия для ведения хозяйства оптимальны. Представляет отдельный регион Белоруссия, а так же Литва. На территории Украины сосуществуют отдельные физико-географические районы, плохо связанные друг с другом. Лесостепь также разбита на отдельные районы и не представляет из себя единого целого. Базирующие на степных водоразделах хозяйства - слабенькие. Этот климатический режим реализовывался в периоды XV-XVI вв. и XIX-XX вв. и соответствует спаду уровня Каспия.

2. Климатический режим характеризуется несколько отличным от предыдущего случая распределением физико-географических регионов. Уровень Каспия при данном режиме повышается. Территория от Сухоны до Оки становится единым ландшафтным регионом, в котором преобладают влажные широколиственные леса, а тайга вытесняется к северу, однако при этом условия для ведения хозяйства в этом регионе становятся пессимальными. Широколиственные леса полосами вдоль рек вторгаются в степь. Полоса лесостепи смещается к югу и граница между лесостепью и степью распространяется на северо-восток примерно параллельно современной, но южнее. В лесостепной и степной зоне образуется три больших единых региона. Один из них на Украине, второй включает в себя среднее и нижнее течения Дона и Волги и их притоки, а третий в Приуралье. В этих регионах важное значение для ведения хозяйства и поддержания единого для каждого региона хозяйства играют реки. Западнее Волго-окского междуречья территория Беларуси и Литвы соединяются в единый ландшафтный регион, при этом влажность здесь выше, чем Волго-окском регионе. Низины и торфяники превращаются в озера, появляются заливные луга, а также возможность ведения рыбных промыслов и пр.. Этот климатический режим реализовывался в периоды XIII-XIV вв и XVII-XVIII вв.

3. Климатический режим можно охарактеризовать полосой густых лесов по линии Полоцк, Смоленск, Рязань, Булгар. Так что Новгород и Киев располагались на территориях, представлявших собой выход из дремучих болотистых лесов. Вся современная Украина за исключением южной части была в лесах, а в самой степи были широко распространены островки леса. Территорию от Карпат до Дона и от Смоленска до Черного моря - можно рассматривать как единый регион. Территория между Доном и Уралом - суше, однако и здесь ландшафт был достаточно разнообразен и пригоден и для кочевого быта и оседлого. Точно сказать об этом режиме не представляется возможным, поскольку он закончился в XIII-том веке и больше не повторялся.

При описании климатических режимов в Восточной Европе необходимо отвечать на два вопроса: определение стационарных режимов распределения ландшафтных зон в случае долгосрочного режима увлажнения и процессы перехода, связанные со сменой климатического режима. Изменение режима увлажнения не ведет мгновенно к перестройке ландшафтных зон, поскольку у любого ландшафта есть определенная резистентность. При изменении степени увлажнения он не сразу меняется на локальной территории, а происходит установление какого-то переходного процесса. Поэтому при изменении доминирования режима увлажнения могут возникать необычные коллизии в сочетании ландшафтов. Одним из таковых можно считать наличие густых лесов на Брянщине в современном нам климатическом режиме - осколка от режима увлажнения IX-XII вв.

Первые контуры

За основу анализа этнической эволюции этносов Восточной Европы как показателя трансформации этноландшафтных регионов можно взять современное положение этносов и их структуру и ареалы как на наиболее интересные в этногенетическом отношении территории. При этом прослеживание этнической эволюции на территории Восточной Европы необходимо проводить с учетом размещения этноландшафтных зон на конкретный период увлажнения. Без учета подобной обратной связи многое останется непонятным.

С начала XIII века на территории Восточной Европы шли интенсивные процессы этногенеза, приведшие в итоге к образованию нескольких этносов. За это же время на территории Восточно-Европейской равнины несколько раз происходила смена климатического режима. При этом на этническое развитие населения на этой территории оказывало влияние не только установление определенного режима увлажнения, но и конкретная смена одного климатического режима другим. В результате этнической эволюции за этот период сложилось несколько крупных этносов, ареалы которых можно очертить следующим образом: украинцы расселились по лесной, лесостепной и степной полосе от Карпат до Воронежа и Кавказа, белорусы освоили болотистые леса в центре Восточной Европы, литовцы - часть Прибалтики с сырым влажным климатом, татары - слияние Камы и Волги, башкиры - степи и лесостепи Приуралья. В поволжских лесах живут этносы-персистенты - мордва, чуваши и проч. Пожалуй, наиболее интересный этнос из всех живущих на территории Восточной Европы - великорусы. Великорусы освоили речные долины и широко расселились по огромной территории.

Сложенная система Киевской Руси была адаптирована под климатический режим, при котором максимальное увлажнение испытывала лесостепная полоса. Роскошная северная часть степи и лесостепи давала возможность процветания половецким родам и киевским князьям. Смена доминирования режима увлажнения к началу XIV века привела к началу резкого усыхания аридной зоны и увлажнения гумидной [2]. При этом былые остатки хозяйства Киевской Руси и половецкой степи были разрушены, дав возможность выработки новых адаптивных форм. В Восточной Европе выделилось несколько единых физико-географических регионов, на которых стали складываться новые этносы.

Русские вассалы Золотой Орды превратились в великорусов. Как ни странно установление крайне неблагоприятных условий на территории Волго-окского междуречья для хозяйства населения стало чуть ли не основным условием для образования новой этнической общности. Хозяйственные институты русских княжеств были основательно подорваны, были стерты грани между славянским населением и угро-финским, водоразделы становились практически непригодными для жизни, и тогда основную роль стали играть хозяйства базирующиеся на речных поймах. Установление приоритетов таких хозяйств по сравнению с остальными и их закрепление позволило создать устойчивую форму общежития. Жесткой политической власти при такой форме общежития возникнуть не могло, поэтому решающую роль как связующего звена между различными компонентами системы стала играть весьма гибкая организация - Церковь.

Соединение Полоцкого княжества и литовских земель в единый регион стало основой для образования нового этноса литвинов, обраставших как за счет литовских так и славянских элементов. Литвинский этногенез был военным с самого начала. Экспансия Западно-Европейского католического суперэтноса и натиск рыцарских орденов на прибалтийские племена вынуждал наиболее непримиримых их представителей выселяться с родины (учитывая недавнюю мутацию, таковые были). Они находили себе применение как на Руси, так и в военных отрядах языческих литовских князей. Литва со временем стала ядром противостояния немецкой экспансии и военным ядром большого региона. Ландшафтная граница между Литвой и прилегающими к ней русскими княжествами размылась, а изменение климатического режима сделало причудливой смесь ландшафтов во всем регионе, так что процессы этногенеза были очень интенсивны. В середине XIV века население этого региона начало расселяться за пределы региона. Они заселяют южные и юго-восточные запустевшие окраины Киевской Руси [8]. Но, в общем, за пределы лесного ландшафта расселение литвинов не заходит.

Наступившая аридизация степной зоны привела к разрушению хозяйства степняков базирующихся на водоразделах, т.е опоры ханского рода Золотой Орды. Реки, берущие начало в гумидной зоне вздулись, их стали отличать широкие весенние половодья и большое количество рыбы. Сама лесостепная полоса разбилась на три крупных физико-географических географических региона: Причерноморский, его поделили Мамай и литовские князья, Волжско-Донской, в котором доминировали булгары и в котором находилась столица Орды и Приуральский, как наиболее "отставший" и сохранивший традиции кочевого быта, именно на них базировался Тохтамыш в своей борьбе за власть [8]. Население степных водоразделов вошло как составная часть в эти три региона.

Резкий свет - резкая тень

В конце XIV века произошел грандиозный сдвиг в этнической эволюции региона и был связан со сменой доминирования режима увлажнения, который привел к началу процесса смены климатического режима. Этот процесс вышел в явную фазу к 1440-ым годам. Область максимального увлажнения сместилась в арктическую зону. Население Волго-окского междуречья сдвинулось вслед за привычным ландшафтом и стало колонизировать таежные просторы. В самом междуречье болота высохли и стало возможным осваивать водоразделы. Резко подскочила рентабельность хозяйств и появилась возможность содержания и обеспечения мощных и дорогостоящих проектов. Создание мощной армии, развитого бюрократического аппарата и т.д. Война между приверженцами старого способа общежития и нового завершилась в 1447 г. с победой Василия Темного и начинается эпоха усиления Московского государства. В результате, в середине XV века единый регион бывший месторазвитием великорусов разбился на два региона: собственно Волго-окское междуречье, (включая пойму Волги) и Заволжье, в который необходимо выделить территорию от Волги и до Поморья на севере, ядром этого региона была полоса земли от Белого озера вдоль Сухоны до Великого Устюга. В этих регионах эволюция этноса пошла разными способами. Для одного характерна была организация мощных центров и хозяйственных и военных и политических, а для другого сеть мелких поселений с малой централизацией. На Междуречье происходит образование мощных монастырей, образование новых сословий с ярко выраженной иерархической структурой, а на севере - единственная сила, которая связывает всех воедино - это мелкие монастыри, да особое значение играют отряды ясашников. В церкви первый центр получил выражение в виде течения иосифлян, а второй - нестяжателей. В конце XV века произошло первое серьезное столкновение этих течений. Спор шел вокруг определения дальнейшей эволюции русского мира, что и как считать важным, которое представители этих течений понимали по разному, но понимали они так как считалось естественным в их собственных средах. Собственно спор как раз показал, что представители этих двух течений друг друга перестали понимать вообще. Победившая сторона расправилась с проигравшей. Результат был закономерным. Великому князю и правительству необходима была концентрация сил, а не распыление их. Но этим самым фронт борьбы был попросту передвинут из Москвы на рубеж Заволжья, а самими заволжскими правительство стало восприниматься как противоборствующая сторона. Т.е. начался процесс образования нового этноса. Противостояние двух течений продлилось вплоть до начала XVII века, пока не потеряла актуальность сама причина этнического размежевания.

Иван Грозный использовал для создания опричного корпуса этническую разобщенность внутри своего государства. В 1560-ых он выделил в опричнину территорию Заволжья и западные земли, отвоеванные у Великого Княжества Литовского (в дальнейшем - ВКЛ) за пятьдесят лет до этого, т.е. территории на которых московиты не воспринимались как свои [9]. Набор в опричнину велся на этих территориях при условии подтверждения лояльности царской политике, т.е. попросту требовалось отсутствие семейных связей с жителями междуречья.

Иван разгромил междуречье, подорвав его хозяйство. Территорий, выделенных в опричнину, опричный террор не касался, поэтому со временем эти территории стали, наряду с окраинами местом дислокации беженцев, в основном новгородцев. Вобранные свободные атомы дали возможность организации широкой экспансии устюжан по Северу и Сибири. О пассионарности этого региона можно судить по факту освоения Сибири за один век, осуществленному устюжанами совместно с казаками. Начало экспансии падает на 1580-ые годы.

Эта же смена климатического режима в середине XV века привела к тому, что единый литвинский физико-географический регион разбился на три разных региона: Литва, Беларусь и южная окраина, которая из периферии превратилась в отдельный регион - будущую Украину. Этот процесс тоже стал явным к 1440-ым, когда Свидригайло проиграл борьбу за лидерство в Литве и убежал на южную окраину [8]. Беларусь стала православной, а Литва католической и со временем вместо одного этноса в - литвинского - регионе появилось два - белорусы и литовцы, взаимоотношения между которыми определили в XV веках эволюцию ВКЛ. ВКЛ слабнет, уступает инициативу Московскому государству и попадает в зависимость от Польши, образуется Речь Посполитая. Обеднение и осушение южной окраины литвинского региона привело к возникновению в нем разнообразных ландшафтов сочетающихся в разной степени. Артериями, которыми соединялся он в единое целое, стали степи. Этот регион стал ландшафтом, на котором сформировался украинский этнос.

Единство Золотой Орды в этот период было утрачено и в 1440-ые годы происходит ее развал. Разные ее составные части вступают друг с другом в противостояние [10]. Три бывших единых региона теряют остатки единства, а этнополитические объединения базирующиеся на них разрушаются, причем эволюция во всех трех регионах была примерно одинаковой. Лесостепь ушла на север и стала бедной, реки обедненные водой и рыбой прокормить могли только жителей пойм. Тем не менее, в хозяйственной жизни решающее значение стали играть поймы рек или влажные оазисы в степи, такие как Дон или Крымские горы.

Причерноморский регион разбился на три части, в которых кочевая составляющая играла второстепенное значение. Мусульманские татарские ханы со своими поданными поджались к Крымским горам оставив без контроля причерноморские степи, которые они сделали лишь местом для ведения войны. ослабленные расколом литвины также надолго теряют контроль над южной окраиной гумидной зоны, которая к тому же превращается в отдельный регион. Это позволяет установиться и укрепиться новой форме адаптации в ландшафте - украинскому этносу. В Крыму образовался другой этнос - крымские татары, а на западе региона - молдаване.

Волжско-Донской регион также разбился на несколько частей: несколько татарских поволжских мусульманских ханств, быстро слабеющее Рязанское княжество, хозяйство которого было основано на лесостепи, а также православных жителей донской поймы, которые приобрели доминирующее влияние на достаточно большом пространстве. Для жителей донской поймы усыхание аридной зоны привело к такому же результату как увлажнение гумидной для московитов. Все бывшие деления характерные для золотоордынского периода в Подонье стерлись, а главным стало именно речное хозяйство. Поскольку разрушенные структуры татар во всем регионе стали называться казаками (первое упоминание о казаках - 1440-ые годы [10]), и поскольку часть казаков упорядочивалось донским населением, то и явление образования новой системы тоже стало называться словом донские казаки.. Приуральский регион слабее чувствовал смену климатического режима, хотя происходит и его ослабление, однако новых образований там не возникало.

Установление климатического режима соответствующего доминирующему режиму увлажнения происходит к концу XV века и не изменяется вплоть до конца XVI века. За это время успели стать этносами украинцы, севрюки, однодворцы, донские казаки, литовцы, молдаване, белорусы. Московиты создали лоскутную империю, включающую в себя несколько этносов. Они сумели серьезно ослабить мусульманское влияние в Восточной Европе и отбить у Речи Посполитой ряд важных территорий. В конце XV - начале XVI веков включаются в Московское государство севрюки, рязанцы, псковичи и новгородцы[10]. Учитывая разделение среди самих великорусов на Заволжских и Междуреченских этнополитическая система чрезвычайно усложняется. Устойчивость всей системы держалась на мощном хозяйстве самого междуречья, разрушение которого могло привести к потрясениям.

В середине XVI века московиты начинают два грандиозных проекта, имевших целью выход на международные торговые пути: покорение мусульманских ханств Поволжья, которое осуществлялось в союзе с казаками и борьба за выход к Балтийскому морю [9]. Результатом этого стали несколько явлений. Образовался этнополитический блок однодворцев и казаков. Хотя отношения у них были натянутыми, но единство целей их на время сплотило. Разгром мусульманских ханств сделал казаков доминирующей силой на территории степной части Восточной Европы. Неблагополучная ситуация в самой Великороссии и Речи Посполитой привела к тому, что у казаков недостатка в иммигрантах не было и в 1570-ых начинается стремительное расширение ареала деятельности казаков. Вторым следствием было превращение северо-запада страны (Псков и Новгород) в главную военную базу страны и соответственно в главный оплот служилого сословия. Структуры оставшиеся со времен независимости этих городов были окончательно разрушены.

Борьба за доминирование

В конце XVI века в поведении населения Восточной Европы стали просматриваться согласованные изменения, которые через век выстроились в мощные процессы. Начинают интенсивно заселяться бывшие до того дикими территории на юге Украины, а украинские казаки становятся политической силой, и начинают походы за пределы Украины. В ВКЛ происходит усиление местной элиты, которая сближается с белорусскими православными поданными и набирает политический вес в Речи Посполитой. Донские казаки совместно с устюжанами начинают грандиозную экспансию в Сибирь. Одновременно с этим собственно Великороссию постигает череда неурожайных годов, так, что дело доходит до голода и неуправляемого оттока населения.

Происходившие изменения были связаны с изменением доминирования режима увлажнения, который привел в действие процесс смены климатического режима.

Результатом установления этого режима стало соединение двух регионов: Заволжского и Волго-окского междуречья в один, а население испытало эволюцию, подобную той, что и в XIV веке. Условия для хозяйства становятся пессимальными, а поскольку сложная система Московского царства держалась на гегемонии Волго-окского междуречья, то его ослабление привело к потере устойчивости самого царства. Мощный удар со стороны Речи Посполитой, которая была в этот период на подъеме, привел разрушению административной структуры государства. Но это не смогло изменить эволюцию этносов в регионе. Население поджимается к рекам, уходя с водоразделов, появляется много лишних людей, которые эмигрируют. Стремительно растет роль Церкви как наиболее удачной формы сохранения единства региона, образуется мощное купеческое сословие, а светская власть - довольно слабая и имеет более простые формы, чем в середине XVI века. Все это становится явным к 1630-ым годам [11].

Однако полного совпадения с периодом увлажнения XIV века в эволюции этноса нет. С этим регионом сближаются как окраины бывшие ранее независимыми регионами севрюки и рязанцы, а также псковичи и заволжские. В результате слияния нескольких этносов ко второй половине XVII века образовался один сильный этнос. (Никакого поглощения великорусами других этносов в этот период не было, т.к. они физически не могли никого поглотить, потеряв до половины населения в Смуту и имея разгромленное хозяйство.) Видимо это и определило особенности структуры великорусского этноса, которые позволили ему чрезвычайно широко расселиться по континенту. (NB Говорить о слиянии тоже не достаточно корректно, на территории Великороссии имел место чрезвычайно сложный этнический процесс. Великорусы с равным успехом могут считать своими предками и однодворцев и севрюков и московитов и заволжских.)

Неожиданное усиление Речи Посполитой, которая сумела разгромить управленческую систему Московского Царства и фактически включила его до 1620-ых в состав своих сателлитов, закончилось тем, что усилившиеся ее составные части сцепились между собой. За период до 1630-ых связались в единый регион территории от Карпат до Северского Донца, на которых можно было вести весьма доходное хозяйство. Это в свою очередь привело к усилению и экспансии базирующихся в этом регионе этнических систем. Начиная с этого времени, украинцы ведут борьбу за гегемонию на всем пространстве средней Европы. Решение Хмельницкого о приеме суверенитета России было оформлением союзнических обязательств между великорусами и украинцами. В итоге к концу 18-го века задача выстраивания гегемонии украинцев в юго-западной части региона была решена. Они интенсивно заселяют степную зону вплоть до Воронежа и Кавказа.

Серьезные изменения происходили и в Волго-Донском степном и лесостепном регионе. За несколько десятков лет произошло серьезное укрупнение и усиление экономической системы в пойме Дона, Волги и Яика, на которых живут казаки. Появляется возможность содержания крупных военных отрядов и донские казаки начинают экспансию, которая выстраивается вдоль трех направлений: Сибирь, Великороссия, Турция. Исчезает из обихода татарский язык, исчезают юрты и резко усиливается русский элемент. Внутри самих казаков происходит разделение на взаимно непримиримые течения.

Экспансия донских казаков имела двоякий характер: один из них был связан с расселением по берегам рек на большие расстояния как в Сибири, а другое - с созданием новых этнополитических объединений. Смена климатического режима привела к передвижению лесостепной полосы на юг. Русское государство за населением этих земель имело довольно слабый контроль, точно также как и старшина казацкая слабо контролировала голутвенных казаков. Условия существования у тех и у других были примерно одинаковыми, равно как были общими и интересы и возможность усиления за счет улучшающегося климата. Постепенно произошло объединение Волго-Донского региона в один, а значит немедленно появились движения, являющиеся составной частью жизнедеятельности всего региона. Из этих движений наиболее ярким было движение Степана Разина. Программа Разина - оказачивание, была по сути повторением процесса произошедшего полувеком раньше на Украине. Размеры региона, на котором этот процесс имел место, ограничены ареалом деятельности отрядов Разина. Хотя для его отображения использовалось старое слово, обозначало оно новое явление, установление которого означало еще и уничтожение собственно независимого казацкого образа жизни и подчинение его интересам новой общности. Это понимали "старые" казаки и за это не любили Разина. Через 40 лет ареал восстания Булавина практически повторял разинский, однако это движение по потенциалу было уже гораздо слабее. А потом союзники: казацкая старшина и царская администрация - четко держали регион под контролем. Понимание единства региона сохранялось вплоть до XIX века, хотя сил у него было уже гораздо меньше. Видимо сказался сильный отток пассионарности в Сибирь в течении XVII века.

Сходный процесс, хотя и в более мелких масштабах имел место в Приуралье в XVII-XVIII веках и привел к мощному движению на одной из самых неспокойных и важных окраин империи - восстанию Пугачева. Яицким казакам не нравилось усиление России в этом регионе, где на самом деле они были хозяевами, а для России он стал перевалочным пунктом и форпостом для контроля над Сибирью. Закончилось разбирательство все тем же установлением стратегического партнерства между казацкой старшиной и правительством.

Доминантой всей этнополитической эволюции региона в этот период стал процесс создания мощной Российской империи. Во второй половине XVII века обновленное Русское государство начинает борьбу за гегемонию на всем пространстве Восточной Европы и Сибири. К концу XVIII века эта задача была решена. Вместе со стратегическими союзниками украинцами, казаками и калмыками была установлена единая и устойчивая система управления на грандиозной территории и практически осуществлен выход на естественные границы ареала русского суперэтноса. Возможность осуществления этого кроется в структуре великорусов как этноса, а также в "странных" особенностях русского государства, которые были одним из следствий устройства великорусов. Территория империи была огромной, однако она отнюдь не была рыхлой и с успехом справлялась со многими своими врагами. Этот факт настолько важен, что его стоит рассматривать отдельно.

Можно сделать предварительный вывод, что каждый период увлажнения влияет не только на эволюцию этносов, но и на доминирующее направление развития всего суперэтноса как системы взаимосвязей между этносами и формирования новых этнических компонент.

Архипелаг Россия

"Ландшафт действует на этнос принудительно." Этой истины не избежали и великорусы. В XIV веке в Волго-Окском междуречье население училось существовать в условиях, когда территории могли прокормить весьма ограниченное количество едоков. Это автоматически создало такую форму адаптации, при которой естественной формой существования человеческих коллективов в ландшафте была сеть мелких и малочисленных поселений с достаточно большими расстояниями и достаточно малой степенью зависимости друг от друга. Сложилось так, что в этом процессе адаптации его составным и необходимым условием стало наличие вокруг этих поселений неупорядоченной среды. Эта ситуация до сих пор сохранилась на севере России, где основной этнической единицей великорусов являются конвиксии состоящие из нескольких мелких деревень, дистанцирующихся друг от друга, и где расстояния между конвиксиями намного превышают расстояния между деревнями внутри конвиксии. Для существования таких конвиксий характерна децентрализация, связанная со свойствами ландшафта, который не может прокормить крупные поселения. Попытка создания укрупненных хозяйственных комплексов предпринятая в 1960-1070-ые годы привела к разрушению традиционного уклада хозяйствования и появлению деадаптированного населения [12].

Подобная независимость великорусских поселений друг от друга приводила к возможности их расселения на большие расстояния, а требования децентрализации делало это расселение неизбежным. На водоразделах в лесной зоне с успехом могли жить другие этносы со своим собственным порядком и законами. Подобная сеть поселений тоже имела свою собственную структуру. Собственно поселения группировались в колонии, расстояния между которыми были гораздо больше, чем между поселениями внутри одной колонии. Эта структура позволила великорусам расселиться по большой территории, сохранив при этом этническую целостность.

В конце XV века в Волго-окском междуречье происходит хозяйственная революция, приведшая к появлению мощных производственных единиц: крупных монастырей и хозяйств удельных князей и бояр. Между селами великорусов представителей других этносов не остается. Пространство Междуречья превращается в единый монолит, с единой хотя и сложной по структуре системой хозяйства, т.е. фактически в метрополию. Появляется возможность осуществления дорогостоящих проектов. Это позволило московским государям создать лоскутную империю, подчинив соседние этносы.

Но в Заволжье формы расселения остаются старыми. Их формы выстраивания своего влияния ярко проявились в XVII веке, когда устюжане совместно с казаками осваивали Сибирь. Это освоение было по сути созданием огромной колониальной империи, поскольку главной целью было обложение ясаком местных жителей, т.е. получение прибыли, а не заселение территорий. Поселения русских здесь вплоть до XIX века были ничтожными. Эту форму расселения можно условно назвать заволжской.

В Волго-окском междуречье в начале XVII века наблюдается возврат к доминирующим в XIV веке формам ведения хозяйства и расселения населения. Мощного центра возникнуть уже не может, хотя Москва и превращается в большой город[13], а в Волго-окском междуречье организуется достаточно стабильная система с устойчивым хозяйством. Часть влияния уходит периферийным центрам, которые выстраиваются наподобие московского центра. В результате этого в стране образуются несколько "колоний" великорусов разбросанных на большой территории. Внутри такой "колонии" русское население было монолитным, а между "колониями" могли жить и другие этносы. Среди таких "колоний" можно выделить: Северо-Запад с центром в Новгороде и Пскове, который оформился после подавления восстания в этом регионе в 1650-ых, его выходцем можно считать такую фигуру как Ордин-Нащокин; Нижегородская, Заволжская, Северская, которая стала базой для армии при ее участии в украинских войнах и другие. Каждая колония базировалась на местных ресурсах. Относительно крупные формы позволяли успешно реализовывать каждой "колонии" свои интересы в целом, а гибкость, которую дают комбинации мелких и полуавтономных поселений, которые базировались на реках, позволяли расселяться таким "колониям" на огромной территории вне зависимости от окружающих условий. В результате великорусы к началу 20-го века расселились от Балтийского моря и Кавказа до Тихого океана. Эту форму расселения условно можно назвать великорусской.

Образование новой формы этноса происходила за счет поглощения элементов у Заволжских, севрюков и других этносов, что привело к расколу в этих этнических системах. Однако за счет трансформирования климатического режима, формы у них были размыты и действенного сопротивления этому процессу не получилось. Идеологическим наполнением образования новой формы великорусского этноса стали никоновские реформы. Главным соперником реформ стали Заволжские, для них церковь была главным способом самоорганизации и трансформирование ее они восприняли как покушение на свое существование вообще. Но борьбу они в итоге проиграли и вошли как субэтнос в состав великорусов. На результаты противостояния видимо сказалось еще и распыление сил Заволжья в начале XVII века при освоении Сибири.

Великорусская схема расселения этноса включала в себя как составную часть заволжскую схему. Видимо это было в основе самого процесса расселения, потому что, там где заволжские не могли успешно составлять свою систему расселения, великорусы устанавливали союзы с "традиционными" казаками, у которых схема расселения была очень схожа с заволжской, и расправлялись с казаками "новой волны" (Разин, Булавин, Пугачев и проч.).

Жизнедеятельность "ансамбля" "колоний" требовала выстраивания стабильных форм взаимоотношений между ними. Один из атрибутов этих взаимоотношений современники воспринимали в виде единого государства. Хотя оно выполняло функции непохожие на функции обычного государства. В первую очередь это государство регулировало взаимоотношения между "колониями". Естественных границ у великорусов, как у французов или испанцев, не было, поэтому государство несло в себе еще и функции соединения великорусов в единый организм, а так же упорядочения взаимоотношений великорусов и других этносов, т.е. было вынуждено проводить внешнюю политику в пределах своего казалось бы единого государства.

Единство великорусского этноса становилось, таким образом, основой устойчивости и Российского государства, формы которого определялись взаимоотношениями "колоний". Эти формы оказались очень удобными для ряда этносов, с которыми у великорусов оформились союзы и среди которых были украинцы и казаки.

Разбиение великорусов на такие укрупненные колонии привело к возможности расселения их на большой территории. Они заселили различные регионы, а их "колонии" вступили в различные сочетания, конфликты или союзы, с другими этносами и поэтому у каждой "колонии" началась своя эволюция. Система "колоний" была построена при высокой пассионарности и соответственно при высокой пассионарности единство великорусов сохранялось, однако при ее падении должно было неизбежно произойти разрушение этнического единства. С другой стороны, такое сложение и расселение вывело великорусов за пределы определяющего влияния смены климатических режимов, хотя и не изолировало полностью от самого влияния. Новая эпоха началась для великорусов в 19-том веке, для рассмотрения которой требуется разработка новых методов, что выходит за рамки работы.

Изменение климата и адаптация человеческих коллективов. Приближение ландшафтов 

"Этногенез есть процесс активной адаптации человеческих коллективов в среде - этнической или природной". Этот процесс имеет место на совершенно определенных ландшафтных регионах и его формы во многом определяются своеобразием ландшафтов. Это позволило ввести термин "география поведения" и рассматривать его в виде одной из характеристик физической географии регионов, т.е. использовать принцип существования процесса собирания адаптивных форм в комплексы для классификации ландшафтных регионов. В свою очередь, этот принцип применяется и для классификации собственно адаптивных форм, которые и называются этносы.

Однако некоторые вариации адаптивных форм связаны не только со своеобразием ландшафтов, но еще и с изменением климатических условий. Так, усыхание аридной зоны Евразии во II тыс. до н.э. привело к возникновению одного из грандиозных вариантов адаптации человеческих коллективов к ландшафту общему для многих этносов: кочевничеству, однако дальнейшее усыхание аридной зоны привело кочевой быт в XVIII в. к гибели [5]. То же самое можно наблюдать и в тундре, где интенсивное увлажнение привело к развитию кочевого быта на основе крупностадного оленеводства уже в XIX веке [12]. В этих двух примерах видно, что грандиозные процессы выстраивания адаптивных форм, связанные с изменением климатических условий на одном месторазвитии, собирались в целенаправленные процессы, хотя в локальных областях они без сомнения были различны.

В появлении кочевого хозяйства и эволюции великорусского этноса проявилась важная особенность влияния смены климатического режима на коллективы людей - этногенность. Наиболее оптимальные комплексы адаптивных навыков в одном этноландшафтном регионе при смене климатических условий перестают быть таковыми, поэтому происходит неизбежная смена форм хозяйственной деятельности. Однако появление новых адаптивных навыков неизбежно является составной частью этногенезов, поэтому могут изменяться естественные формы бытования этнических систем. Таким образом, при исследовании этносов как коллективов, находящихся в процессе адаптации к определенному ландшафту как составляющую ландшафтных условий необходимо рассматривать и их трансформацию во времени, т.е. этносы должны адаптироваться не только к самому ландшафту, но и к его изменениям, являющимся характеристиками самого ландшафта. В свою очередь, это показывает, что влияние смены климатических условий на формирование комплексов адаптивных навыков имеет многоуровневый характер.

Кроме "непосредственной" этногенности смена климатических условий особенно остро чувствуется на границе между разными ландшафтными регионами, приводя к их перетасовке и перестроению, а поскольку этногенезы интенсивны как раз на таких границах, то изменение климатического режима может оказывать существенное влияние на процессы этногенеза. В силу этого влияние смены климатических режимов должно сказываться на любые этносы, проживающие на изменяющихся ландшафтах, вне зависимости от того кочевые они или оседлые. А результатом влияния может быть перемещение этнических компонентов в пространстве (миграции) или даже их трансформация и образование новых этнических объединений. При этом для уже существующих этносов перемена климатических условий, даже если он остался на старом месте, тождественна миграции на другие территории.

В ходе работы постулировалось установление стационарных климатических режимов, рассматривавшихся как установление определенного стационарного распределения ландшафтных зон и физико-географических регионов на территории Восточной Европы, происходивших в результате смены климатических условий. В течение периода увлажнения устанавливались комплексы адаптивных форм человеческих коллективов наиболее оптимальных для данного климатического режима, а при смене климатических режимов происходила их замена. Это имело двоякое выражение. В одном случае являлось составной частью этногенезов в регионе, а в другом - влияло на взаимоотношения различных этносов.

Изменение климата и адаптация человеческих коллективов. Представление процессов

  Взаимоотношения изменяющихся ландшафтов и этногенезов - сложное явление и как любое сложное явление может быть описано в различных представлениях. Описание в различных представлениях может приводить к тождественным результатам, а может играть роль взаимодополняющих описаний явления.

Любое живое существо как система и как составная часть биоценоза рождается и умирает, а значит система связей его со средой, в которой он живет, тоже появляется и исчезает. Собственно жизнь и формы живого существа можно рассматривать как способ изменения самой среды, а протяженность реализации этого способа во времени - как процесс изменения среды. Одним из ключевых свойств живой природы является постоянное появление и исчезание связей живых существ со средой. Это приводит к возможности рассматривания биоценозов в виде совокупности подобных процессов.

Подобные процессы выстраивания и разрушения связей в живой природе не хаотично распределены по поверхности планеты, а собираются во взаимосвязанные блоки, которые могут приобретать индивидуальные черты. Для человеческой деятельности наиболее важные среди них обладают свойством сохранять полноту процессов составляющих сам блок в течении длительного времени. Совокупность процессов возникновения и разрушения связей в природе, составляющих такой блок, приводит к возможности и последующей реализации процессов этого же блока. Можно говорить о реализации автоколебательного процесса установления и разрушения системных связей в таком блоке. Подобные автоколебательные блоки процессов, как правило, являются причиной выделения ландшафтных регионов. Хорошей иллюстрацией этого явления могут служить реки. Главным условием установления речных ландшафтов является наличие тока воды. Остановка тока неизбежно приводит к коренной трансформации речных ландшафтов.

Возможность рассматривания ландшафта как производного явления от совокупности процессов на какой-то территории неразрывно связано с тем, что есть возможность выделения в нем устойчивых системных связей. С другой стороны, о системности невозможно судить, если не существует резистентности этих связей по отношению к внешним воздействиям, которые в свою очередь развиваются во времени. Таким образом, представление живой составляющей ландшафта в виде системы и в виде процесса появления и разрушения связей является двумя взаимодополняющими способами описания одного явления. Представление ландшафта в виде совокупности (ансамбля) процессов представляет интерес именно для случая изменяющихся климатических условий.

Любой процесс может быть охарактеризован скоростью. Однако для ландшафтов подобная характеристика не может быть введена. В самом деле, в результате самого процесса - ничего не нового появилось и ландшафт остался самим собой. Однако, если ландшафт рассматривать как совокупность процессов, то для каждого процесса скорость должна иметь место. Неявно на скорость указывает сама ритмика появления новой совокупности связей и ее уничтожение. Например, время жизни обычного дерева составляет несколько десятков лет, зайца - несколько лет, а комара - несколько дней. Каждое живое существо, и системы из живых существ - сложнейшее явление и поэтому использовать для учета их жизнедеятельности понятие скорости не является перспективным. Качественной характеристикой, которая, тем не менее, может позволить учесть темпы процессов в ландшафте является счет по поколениям, это как правило и используется биологами. Вывод: скорости обновления ландшафтов не имеют самостоятельного значения, а являются только внутренними характеристиками ландшафтов.

При сочетании различных ландшафтов происходит сочетание автоколебательных комплексов процессов установления и разрушения связей. Каждый из этих комплексов имеет свои собственные ритмы обновления, поэтому на границе между ландшафтными регионами имеет место какофония. Ритмы одного ландшафта разбиваются соответственно ритмами другого и никаких законов, которые бы упорядочили их не существует. То есть на границе между ландшафтными регионами складывается такая ситуация, когда собственно процессы установления и разрушения связей не являются собранными в самоподдерживающиеся комплексы.

Изменение ландшафта означает разрушение реализующегося в нем автоколебательного комплекса процессов установления и разрушения связей. Воспроизведение отдельных частей сохраняется, появляются принципиально новые для этого ландшафта процессы и отмирают какие-то старые. Новую совокупность процессов можно считать установлением нового автоколебательного процесса. Ландшафт становится текучим до тех пор, пока не произойдет установление нового автоколебательного процесса или их совокупности. Соответственно это же происходит и с соседними ландшафтами.

Особое значение при изменении ландшафтов имеют их границы. Границы между ландшафтными регионами представляют собой такую совокупность процессов, в которой не существует "автоколебательности", то есть это уже существующие и постоянно идущие изменения автоколебательного комплекса процессов, поэтому любое изменение ландшафтов можно рассматривать в виде продолжения разрушения автоколебательного процесса, который задолго до этого начался на границе. В силу этого в механизмах трансформации ландшафтов ключевую роль как зародителей этих трансформаций будут играть именно границы между ландшафтами.

Человеческие коллективы при адаптации к ландшафту ориентируются как на системный характер, так и на процессы происходящие в ландшафте. В самом деле, чтобы выследить зверя необходимо знать его повадки, а чтобы есть хлеб, его надо вырастить, то есть и в том и другом случае используются свойства живых объектов как процессов установления и разрушения связей в среде. Поэтому адаптация человеческих коллективов в ландшафте является кроме всего прочего еще и адаптацией в них как в автоколебательных комплексах процессов установления и разрушения системных связей. Однако процесс адаптации наиболее интенсивен на границах автоколебательных комплексов, т.е. там, где никакого автоколебания нет, а есть просто процессы установления и разрушения системных связей в биоценозах. А поскольку изменение ландшафтов приводит к процессам являющимся продолжением процессов идущих на границе уже во всем пространстве автоколебательного комплекса, то имеет смысл рассматривать "этногенность" изменения климатических условий более тщательно.

Литература

1. Л.Н.Гумилев. Гетерохронность увлажнения Евразии в древности. // В сб. Ритмы Евразии: эпохи и цивилизации. - М.: Экопрос, 1993.- С.271-284.

2. Л.Н.Гумилев. Гетерохронность увлажнения Евразии в средние века. // В сб. Ритмы Евразии: эпохи и цивилизации. - М.: Экопрос, 1993.- С.285-298.

3. Л.Н.Гумилев. Изменения климата и миграции кочевников. // В сб. Ритмы Евразии: эпохи и цивилизации. - М.: Экопрос, 1993.- С.299-319.

4. Л.Н.Гумилев. Люди и природа Великой степи (Опыт объяснения некоторых деталей истории кочевников). // В сб. Ритмы Евразии: эпохи и цивилизации. - М.: Экопрос, 1993.- С.320-343.

5. Л.Н.Гумилев. Кочевой быт: от расцвета к уничтожению. // В сб. Ритмы Евразии: эпохи и цивилизации. - М.: Экопрос, 1993.- С.509-512.

6. Л.Н.Гумилев. Хунны в Азии и Европе. // В сб. Ритмы Евразии: эпохи и цивилизации. - М.: Экопрос, 1993.- С.457-508.

7. Л.Н.Гумилев. Этно-ландшафтные регионы Евразии за исторический период. // В сб. Ритмы Евразии:эпохи и цивилизации. - М.: Экопрос, 1993.- С.252-270.

8. Л.Н.Гумилев. Древняя Русь и Великая Степь.

9. Р.Г.Скрынников. Иван Грозный.

10. Г.В.Вернадский. Россия в средние века.

11. Г.В.Вернадский. Московское царство.

12. К.П.Иванов. Проблемы этнической географии.

13. История Европы. Т.3. От средневековья к новому времени (конец XV - первая половина XVII в.). -М.:Наука, 1993.-С.